Поднимаясь ко мне

Тарин мажет кусочком лайма живот блондинки, посыпает его солью и идет на шаг дальше, наливая немного текилы прямо в пупок. Это срабатывает только с теми, у кого он невероятно глубокий.

«Ох, ребятки! Кому-то понравится высасывать из нее это!»

Вглядываюсь в толпу пускающих слюну мужиков, чтобы отыскать идиота номер один. Это нетрудно. Глаза у парня горят, он, как распустивший хвост павлин, весь в предвкушении, как будет облизывать тело этой девицы. Приятели хлопают его по спине, а он потирает руки, сгорая от нетерпения.

«Попробуй не распускать их, когда начнется шоу, ретивый выпивоха».

От этой мысли я начинаю хихикать. На самом деле этот тип не так плох, а вот некоторые из его дружков выглядят как дети с плаката о ранней эякуляции. Бьюсь об заклад, пара из них побежит в уборную после просмотра этого маленького представления.

«Без вариантов!»

Раз уж мои клиенты занялись другим, я использую это время, чтобы прибрать на своей половине, занимаю себя всем, чем могу, только бы не дать мыслям отвлечься от работы. Периодически бросаю взгляды на сторону Тарин, где царит суматоха. Зрители начинают бесноваться, когда парень принимается слизывать соль с живота девицы. Я покачиваю головой и улыбаюсь. Не много же нужно, чтобы зажечь эту толпу.

Возвращаясь к делам насущным, краем глаза замечаю в луче света, бьющего из кабинета Кэша, движение какой-то тени. Мои чувства настроены на тот угол зала, не имеет значения, чем я занята и как сильно стараюсь не замечать этого.

Кэш привалился спиной к дверному косяку и наблюдает за мной. Даже с довольно большого расстояния я вижу огонь в его глазах. Я его ощущаю. Кэшу не нужно объяснять мне, о чем он думает. Могу сказать с уверенностью: он вспоминает тот вечер, когда эта музыка играла для нас.

Внезапно у меня в голове с предельной отчетливостью прокрутилась вся сцена – запахи, звуки, чувства, общая картинка. Внизу живота медленно разгорается жар при мысли о том, как Кэш склоняется надо мной. Жар распространяется по телу, как огонь, по мере того как я оживляю в памяти движение губ и языка Кэша по моему животу. Вот он окунает язык в мой пупок, и я начинаю теребить подол рубашки.

Вспоминаю, какой у него был взгляд, когда он вынимал у меня изо рта ломтик лайма, и пульс учащается. С тех пор я видела этот взгляд больше дюжины раз. Он становится таким, когда Кэш следит за тем, как я приближаюсь к нему. Кэш смотрит на меня так, когда я раздеваюсь. Точно так же он глядит на меня сейчас – голодным взглядом, который говорит об одном: Кэш меня хочет. Прямо в эту минуту хочет, чтобы нас разделяли только жаркое дыхание и влажная кожа. Немедленно.

К чему отрицать, что я тоже его хочу, причем так же безумно.

Разделяющая нас толпа издает радостные крики, но я не смотрю в ту сторону. Не могу оторвать взгляд от Кэша. Он будто солнце, вокруг которого вращается мой мир. Не имеет значения, как сильно мне хочется оторваться от него, освободить от него свое сердце и тело, он все равно притягивает меня. Непреодолимо. Необъяснимо. Неотвратимо.

Кэш изгибает бровь, и я ощущаю желание – оно простреливает тело насквозь. Дыхание почти замирает.

«О боже, как я хочу его!»

Никогда никого так не хотела. Так глубоко. Так сильно. Так отчаянно.

Но от этого у меня и возникают проблемы. Это меня и пугает.

Несколько парней покидают толпу зрителей и проходят между нами; бередящий душу контакт глаз обрывается.

Момент прошел.

Но не эффект.

Каждый день, каждый час, каждую минуту, что я провожу с Кэшем, он забирается дальше и дальше, глубже и глубже мне под кожу.

– Ты, наверно, Оливия, – говорит кто-то рядом со мной с легким акцентом, и это заставляет меня отвести взгляд от двери в кабинет Кэша.

Нахожу глазами обладателя голоса, и у меня отпадает челюсть. Если на земле есть кто-нибудь по красоте близкий к Кэшу, так вот он стоит передо мной.

«Тысяча чертей! Он великолепен!»

Густые черные как смоль волосы коротко подстрижены, как у Тома Круза в фильме «Лучший стрелок», и обрамляют сильно загорелое лицо – образец классической красоты. Широкие брови, высокие скулы, прямой нос, четко очерченные губы, сильный подбородок – да это просто мужчина из мужчин. Все одно к одному. Но в настоящего красавца его превращают открытая улыбка и мерцающий океан голубых глаз.

Пока я думаю об этом и составляю каталог прекрасных качеств незнакомца, мне становится ясно, что я не испытываю ни малейшего возбуждения, ни намека на притяжение. Он красив, на него очень приятно смотреть, и кажется, он неплохой человек – только не Кэш. Коротко и ясно. Полагаю, для меня существует только один парень. Надеюсь, что я его девушка.

Незнакомец, которого я изучаю, приподнимает брови, и тут я вспоминаю его слова.

– Почему я должна быть Оливией? – спрашиваю утвердительным тоном.

Улыбка парня становится шире и такой заразительной, что я чувствую облегчение.