Подноготная любви

Для национальных духовно-нравственных авторитетов это типично. Скажем, Махаммад, основатель ислама, во главе первых в него «уверовавших» начал с грабежей караванов; Сталин, один из столпов и номинальный глава атеистической веры — с грабежей банков; Гитлер, идейный вдохновитель арийской религии, ещё ребёнком был замечен как заводила ребяческих игр (хотя с точки зрения формальной юриспруденции это и не преступление, но для человека, задумывавшегося над закономерностями человеческого бытия, это несомненный признак будущих анально-деструктивных «успехов» ребёнка); аналогично и Будда Шакья-Муни после своего «просветления» на удивление не утратил самого базового качества мирского правителя-изувера — способности вызывать массовый восторг у обывателей; и т. п. Теперь и Григорием Распутиным пытаются пополнить этот ряд признанных «героев веры». С благословения высших иерархов господствующей православной церкви выпускаются монографии, в которых доказывается, что Григорий Распутин на самом деле был истинным верующим, христианином, старцем, Божьим человеком, посланцем Неба — что для авторов следует из его словес, безусловной верности государственной религии, паломнических подвигов и дружбы с ним высших пастырей нации. Поступки же его, как духовно недосягаемого подвижника, дескать, просто неверно истолкованы. Почему взялись подготавливать Гришку к канонизации — вполне понятно: ведь если православной церковью был причислен к лику святых многолетний друг Гришки-конокрада Иоанн Кронштадтский (в современной терминологии — стадионный проповедник, к нему стекались толпы восторженных паломников), причислена и подельщица Гришки императрица Александра Фёдоровна, то в таком случае должен быть канонизирован и сам Распутин. Иначе… Иначе движение анализирующей мысли привёдет к осознанию того, что «святые» Иоанн Кронштадтский и Александра Фёдоровна не суть таковы, что они на самом деле вовсе не люди Божьи, а лишь символы иерархии. Развитие этой мысли неминуемо подведёт к внимательному рассмотрению прочих канонизированных «святых». Те, кто хоть немного размышлял над житийной литературой, понимает, что культивируемый в них тип «святых» — своеобразные «свои ноги» государственной иерархии (теми, кто их «проглотил», можно манипулировать как угодно, а кто воспротивился — на кол). Всякое же аналитическое рассмотрение «своих ног» для иерархов опасно: оно может привести к обвальному развенчиванию прочих символов. А там уж недалеко и до осмысления истинного предназначения икон. А затем, глядишь, и заповеди Божьи попытаются прочесть в том виде, в каком они были начертаны Господом, без отменяющих их толкований. Поэтому иерархия государственной религии будет упирать не на то, что с людьми происходило в результате общения с Гришкой, а на его словеса и перетолкованные поступки.

«Дорогой экстрасенс» коней, возможно, не крал. Но зато был как минимум соучастником вовлечения девятилетней девочки в групповой секс. Однако нам не кажется, что эта особенность биографии существенно отличает его от царицыного «Друга». В том и другом случае гнуснее преступлений — с точки зрения современников — трудно придумать.

«Дорогой экстрасенс», как и Гитлер, импотент, и может показаться, что тем существенно отличается он от Гришки — ведь в вину Григорию якобы осуждающие его многочисленные авторы вменяют именно похотливость, его хвастовство многочисленными победами, наём проституток и пользование энтузиастками, о хихиканье которых в спальне «Божьего человека» сохранились отчёты полицейских филёров. Однако кроме этого хихиканья никаких более веских доказательств нет: противозачаточных средств в его шкафчике не находили; не настаивал он и на уколах «Тестовирона». Но, в сущности, полагать, что в ряду сильных гипнотизёров-импотентов (среди них такие известные имена, как король магнетизёров Месмер, Фрейд, и т. д.) он составляет исключение, — оснований нет.

Могут, конечно, возразить, что-де была в Тобольской губернии деревня, в которой жила венчанная супруга Гришки-конокрада, у которой были дети, называвшие Григория «папой» и бравшие у него деньги. Если не останавливаться на варианте типичной для пьяни ранней импотенции, то дети у жены Распутина вполне объяснимы: у «конокрадов», как и вообще в любой субкультуре, стабильные союзы образуются только с себе подобными. У женщин же, способных ужиться с конокрадом, в смысле деторождения возможны самые вычурные комбинации отцовства. Оглянитесь вокруг: импотенция официального мужа деторождению отнюдь не мешает, в чём вы можете убедиться на примере, скажем, ваших соседей. (По статистике, разве что не каждый десятый — стерильный импотент, что не мешает ему иметь детей, жену и благоговеющих любовниц. С детьми выручают сердобольные соседи, а механизм того, как женщины получают удовольствие с импотентами даже без буквального на них дефектирования, мы рассмотрим подробнее в главе «Шабаш».)