Подноготная любви

П.: А это астральное тело. После того как над тобой поработают высшие специалисты организации, астральное тело начинает независимо от тела физического перемещаться в пространстве. Это и есть наивысшее счастье. У них там это всё измеряется. Счастье обыкновенного человека — 4 единицы, обыкновенное его состояние — 2,5, а заплатившего за полный курс одитинга и прошедшего его — а это не один год обработки — 40 000 единиц счастья!! Сотрудникам организации — скидка. Вот они там все и трудятся за одитинг… А насчёт новой цивилизации — да, заявляют, именно цивилизацию новых людей они и строят. Ни больше, ни меньше. Я как стал переводить ихние письма для служебного пользования — так у меня глаза на лоб полезли! Ну, думаю, попал! А у меня это всегда так. Если что где происходит — так я непременно в самом центре оказываюсь. Стал изучать, что это такое — хаббардизм, так сразу же в центре этого Центра и оказался. Как бесценному кадру, писателю и переводчику, немедленно дали переводить письма для служебного пользования. Только условие — сидеть и переводить там, в их Центре. Я поначалу был недоволен, всё-таки дома удобнее, а теперь понимаю: так даже лучше. Лучше потому, что мог наблюдать. Взять хотя бы их утреннюю гимнастику. Ведь что делают? Соберутся в толпу, тесно стоят, плечом к плечу, и начинают скандировать… названия отделов! Китайская гимнастика это у них называется. Что после этого удивляться, что ходят, чеканя шаг. Но главное — это то, что я там совершенно не мог работать! Засыпал, как после здешней Зои. Сидя засыпал — и всё тут! Выработки, соответственно, нет.

В.: Помню, ты рассказывал, что уходил под крышу спать. На чердак.

П.: Да, а уборщицы меня гоняли. Словом, похоже на твой Центр. Всё те же самые благородные слова. И как в твоём Центре ругают чёрных магов — за сатанизм, — так и здесь обязательный курс об антисоциальных индивидах и о формальных двенадцати признаках их распознавания. Только подавляющие всё равно там. Может, какие-то виды некрофилов они и отсеивают, но, похоже, лишь не способных вписаться в такого рода иерархию. Главные, похоже, остаются. А их тестирование…

В.: Я, кстати, по их тесту им не подхожу. Не прошла.

П.: Так ты и за тестирование платила?

В.: Да. И не прошла.

П.: А я сэкономил. Прошёл его как потенциальный сотрудник. И тоже неудачно.

В.: По-моему, всё очень закономерно.

П.: Похоже… Так что публика там подбирается особая. Кто знает, может, из бывшего твоего целительского Центра в этот Хаббард-центр перебираются.

В.: Это уже происходит.

П.: Жаль. А ведь метод сам по себе неплохой. Не такой, конечно, эффективный, как психокатарсис, но уж, во всяком случае, получше многих. Но если одитинг станет проводить некрофил…

В.: То вместо вычищенной у клиента старой травмы — другую!

П.: Точно! А поскольку человек расслаблен, глаза при одитинге закрыты, то вычистят ему, положим, 30 единиц нездоровья, но за это время вчистят не 50 единиц новых, как у целителей, а 80, то какая разница? То на то получается. Как в одном случае в итоге — 80 единиц нездоровья, так и в другом — те же 80.

В.: А потом время пройдёт, они ещё что-нибудь придумают. Так и будут переливаться из одной формы в другую. И всё с тем же самым результатом. Даже если возьмутся и за лечебный психокатарсис.

П.: Что, вполне вероятно, и произойдёт. И будут убедительно доказывать, что психокатарсис замечателен и превосходит все прежде известные методы. Публика валом пойдёт под травмы. Правильно ты сказала: всё, в конечном счёте, определяет то, какой рядом оказался человек.

В.: Точно.

П.: Но это уже не будет психокатарсис, потому что не будет происходить очищения души. Будет изменяться месторасположение и интенсивность деформаций, но поле-то всё равно останется деформированным. Это не психокатарсис!

В.: А поди это кому докажи. Что видимость техники вопросов и изменяющихся образов — ещё не очищение. Тебя слушать не станут.