Подобие жизни

— Ничего, — буркнула девушка и сменила палец в коробе. — Я из-за тебя здесь сижу, между прочим. Вообще сюда сегодня не собиралась, но дядя Лёня очень просил посодействовать тебе в расследовании. Расследователь, блин. Час назад приехала. А мне ещё причёску делать.

— Папа? — удивился Трофим. — А откуда он узнал о том, что я сюда собираюсь?

Эля протянула:

— Какой ты всё-таки дурень. Дядя Лёня всегда всё знает. Да и остальные старшие тоже. На себе проверено.

У Трофима вдруг запылали уши, а где-то внутри заворочался колючий стыд. Разрозненные и не слишком важные для него воспоминания наслоились друг на друга, и неожиданное озарение за один миг объяснило поведение троюродной сестры.

Два года назад парень был слишком занят своей собственной жизнью. Как раз тогда он сообщил Семье, что не хочет заниматься наукой и сменил направление учёбы. Впервые он пошёл наперекор воле отца, и это оказалось не так страшно, как выглядело поначалу. Трофим даже гордился своим упорством.

Но ведь как раз в то же время у Элеоноры начались проблемы, которые решала вся Семья. И вполне возможно, парень получил толику свободы только потому, что Леонид Горохов занимался судьбой девушки.

Эля всю жизнь мечтала стать гендизайнером. Данное направление в науке ещё только развивалось — бороться с генетическими аномалиями уже научились, отправив в далёкое прошлое всевозможные фенилкетонурии, гемофилии, синдромы Дауна и Тёрнера, но вот с изменениями во внешности пока осторожничали. Элеонора планировала вплотную заняться улучшением тел, чтобы те не уступали в совершенстве виртуальным оболочкам. Она упорно трудилась, даже училась по большей части в реальности, а не в виртуале, но неожиданно для себя и всех близких влюбилась в преподавателя анатомии.

Семья забила тревогу не сразу — родители были заняты младшими детьми, а остальные воспринимали девушку как одну из самых беспроблемных представительниц молодого поколения. Спохватились, когда Эля сообщила о желании выйти замуж.

Семья была в панике — рейтинг избранника оказался ниже двухсот тысяч, его мать спивалась на окраине, а отец и вовсе растворился где-то в австралийской зоне отселения. Конечно, на это можно было бы закрыть глаза, в конце концов, молодой человек многого добился, невзирая на неблагополучных родственников, а значит, был достойным, хоть и бедным членом общества, но Леонид Зигфридович решил выяснить серьёзность его чувств. Старым, проверенным веками способом.

В общем, любимый отступился, когда его счёт перевалил за семьсот тысяч. Он прекратил всякое общение с Элеонорой и переехал в Суперсити.

С тех пор девушку словно подменили. Она стала угрюмой, необщительной, забросила учёбу, а когда пришло время определяться с местом в жизни, безропотно вступила на должность архивариуса, сменив старого родственника, который в силу возраста стал всех путать и вообще развёл в семейном музее бардак.

А ведь это Трофим тогда по просьбе отца перегонял неудавшемуся кавалеру баллы через свой счёт. Парень тогда даже не задумывался, зачем, почему и для чего это делает — его не интересовало, кто получатель. Папа попросил об услуге — сын сделал. Если честно, молодой сыщик настолько был занят собой, что о ситуации с Элей узнал только потом, спустя несколько месяцев.

А для девушки он был причиной её горя. Сложно ненавидеть всю семью, но можно направить гнев на одного.

— Эля. Прости меня, пожалуйста. Я не знал. Я думал, это по поводу бизнеса.

Девушка прекрасно поняла, о чём говорит кузен и прищурилась:

— Вот именно, Трофим. Ты думал. Скажи — ты бы так сделал, если бы был в курсе?

— Ни за что!

— Так вот. Ты зациклен только на себе. Я с детства считала тебя другом, а ты даже не поинтересовался тогда, почему Эльку заперли в доме, запретили ей пользоваться Сетью и не пускают на лекции. Думаю, дядя Лёня решил убить двух зайцев — показать мне истинное лицо того козла и объяснить, что от пентюхов лучше держаться на расстоянии. А ты, Трофимушка, натуральный пентюх, и все твои нынешние выверты тоже это доказывают.

Эмоций в этой отповеди было гораздо больше, чем логики. В конце концов, о том, что происходило в жизни Элеоноры, поначалу знали только члены семьи старше пятидесяти. От молодёжи несколько месяцев всё тщательно скрывали. Но Трофим понял, что доказать что-то кузине он пока не сможет, потому что её душа всё ещё болит.

— Ладно, я закончила. Пойдём в информационный зал. Надеюсь, ты не будешь слишком долго отнимать моё время.

* * *

— Ты не понимаешь. Я вообще не встречала никакой похожей информации. Семья не разрабатывала ничего такого. Директории «игры и симуляторы» нет вообще.

— А просто «игры»?

Девушка фыркнула и пробежалась пальцами по прозрачной панели визуализатора.

— Я же говорю. Ничего.

— А если попробовать через название?

Эля закатила глаза.

— Элечка, пожалуйста, попробуй.

— Ты можешь объяснить, зачем? Что происходит, и как наш архив связан с тем бредом, который ты вещал на собрании?

— Хочешь, расскажу? — Трофим вдруг понял, как можно растопить лёд между ними. — Ты ведь самая умная из всех, кого я знаю. Вдруг посоветуешь чего?