Подонок

Так и не ответил. На мот сел и с места с ревом сорвался. Сам не знал куда едет. Гнал со всей дури, несся изо всех сил. Нашел себя на кладбище у могилы брата, пинающим цветы, раздирающим их на части. Потом на колени упал, сжимая кулаки.

— Как? Как ты моооог?…Как? Блядь, как? Она же…она же маленькая такая, хрупкая…Кожа у нее тонкая и ручки эти…Блядь, как, ты, сука, мог с ней так?…Мразь… я же боготворил тебя, я же Богом своим тебя считал… я ее за тебя…

Раскачиваясь, глотая слезы, сдирая с клумбы цветы с корнями. Хочется свернуть памятник. Раздолбать на куски.

— Мхом порасти. Ноги моей здесь не будет…Мразь.

Плюнул на землю и шатаясь ушел.

* * *

К отцу поехал. Игнорируя повизгивания секретарши, поднялся в офис в кабинет, снес дверь и вломился на конференцию.

— Все! Расходимся! Все окончено! Але-але-ап. Пошли отсюда!

Отец с ревом поднялся с кресла.

— Ты что пьян?

— Трезв, папа, я ужасно трезв. Вытащи отсюда всех не то я при них говорить буду и тебе не понравится!

— Простите, на сегодня совещание окончено!

Когда все вышли, и Демон захлопнул дверь, генерал в ярости ударил кулаком по столу.

— Ты что себе позволяешь, сопляк!

— Скажи…честно скажи ты знал?

— О чем? Ты на кого похож? Грязный весь! Ты откуда вылез?! За наркотики взялся?!

— С могилы, бля! А про наркотики с сыном своим старшем на том свете поговоришь!

— Выбирай выражения!

— Я выбираю…скажи, ты знал, что Бодя…сука такая бил ее?

— Кого?

— Михайлину! Знал, что…ее дочь — это твоя внучка? Знал? Она же за помощью приходила! Да? Фото показывала, как он ее…

— Твою мать! Сучка! Таки проговорилась!

Генерал отошел к окну и распахнул его настежь

— Не внучка она мне! Она сама решила так. Отказалась от всего. Я и копейки на нее не дам.

Размазывая слезы, сотрясаясь от желания завалить отца и избить так, чтоб тот долго ещё не мог в кресле своем сидеть.

— И не надо. Ей ничего от тебя не надо. Сам справлюсь.

— Ну-ну. Попробуй, Ты без моих денег ноль. Пустое место!

Подошел к отцу и к себе развернул.

— Это ты пустое место. Ты. Мешок набитый дерьмом и деньгами. Ни черта мне от тебя не надо.

Сам справлюсь!

— Попробуй!

Снимки в лицо швырнул.

— Ты это видел я так полагаю? Она к тебе приходила за сестру просить! Так вот…сделай то, что она просила! Понял? Сделай! Иначе я за себя не отвечаю. Я тебе не просто карьеру сломаю я по ней танком проедусь!

— Ах ты ж сопляк хренов! Шантажировать меня удумал! Кишка тонка!

Схватил Демьяна за шкирку, но тот оттолкнул отца.

— СДЕЛАЙ ТО, ЧТО ОНА ПРОСИЛА!

— Она просила сестру ее помочь забрать с какой-то богадельни. Только кто ее теперь заберёт? Кому она на хер нужна? Пусть удочеряют! Так лучше будет! Чего ты лезешь? Оно тебе надо?

— Надо! Мне нужна!

— Ты больной на голову идиот, как и твоя мать! Та каждое насекомое жалела и ты туда же! Иди водкой залейся и полегчает!

Таки ударил. Со всей дури. Так что очки треснули и к стене отлетел, головой лысой ударился и весь красными пятнами покрылся.

— Имя матери не тронь!

— ВОН ПОШЕЛ! НЕ СЫН ТЫ МНЕ БОЛЬШЕ!

— Да куда уж мне. Твой сын умер. А меня у тебя никогда и не было! Только не лезь к НЕЙ и к детям! И ко мне не лезь!

Развернулся и к двери пошел, вслед услыхал голос отца:

— Давай…давай поживи сам. На коленях приползешь! За учебу кто платить будет?!

— На хер твою учебу! Я больше не учусь!

— А кем будешь, грузчиком опять?

— Да кем угодно, не твое дело!

К ней домой поехал. Ключ с сумочки достал и почувствовал себя вором. Пришлось вернуться за ним в больницу и получить вещи Михайлины. Ее увидеть не дали, готовили к операции, за которую он должен оплатить уже сегодня и очень большую сумму. Но об этом он подумает чуть позже, когда разберется с ребенком и вернет девочку домой.

Двери открыл и застыл на пороге. Все перевернуто вверх дном. Не просто беспорядок, а дичайший хаос. Ящики столов вывернуты, шкафы открыты, посуда разбитая валяется, картины на полу, игрушки разодраны. Как будто что-то искали.

Но кто и что? Зачем кому-то нужна учительница истории? Разве у нее могли храниться сокровища или большие деньги?

— Кто рыскает тут? Чего пришли нелюди? Щас милицию позову!

Обернулся, а там бабка стоит. Та самая вредная, котороя прибегала кричать, что ее затопили.

— О, антихрист заявился. А раньше где был? Когда дите забирали? Когда Михаську машина сбила? Это твои здест весь дом перевернули?

— Кто перевернул? Вы видели?

— Откуда мне знать.

Пожала худыми плечами.

— Я в глазок видела здоровых остолопов. Человека три. Спустились сверху. А до этого гремели, стучали. Я им по батарее…а им плевать. Думала может квартиру кто купил. Но так быстро? Где хозяйка-то? Жива?

— Жива. В реанимации лежит. Мне паспорт ее найти надо и в больницу отвезти. Я пришел, а здесь вот такое…

— Паспорт она могла у Егоровны оставить. Она последнее время туда все относила. Егоровна говорила, что у себя не оставляет. Как боится кого-то.

— Это у той соседки, которая умерла?

— Да. У ней. Бедная. Хорошо, хоть с Михаськой дружила, а так совсем одна и одна. Дочка в Америку укатила и даже не звонила почти. Только на день рождения и на новый год.

— И…как я попаду туда? В ее квартиру?