Подозреваемые

Было 8.40 утра. Понедельник. После убийства Галлахера и Йетты Циммерман прошло одиннадцать дней. Скэнлон сидел в дежурке участка, перед ним на откидной доске конторки лежала коричневая салфетка, а на ней — чашка кофе и булочка. Гектор Колон подметал кабинет Скэнлона длинной щеткой. Сегодня он был дневальным. Лью Броуди принял телефонный рапорт Кристофера и Крошки Биафра, когда те доложили о своих разъездах. Броуди уже оформил телефонограмму и теперь писал в журнале: «08.00. Детективы Джонс и Кристофер рапортовали с дежурства. Объезд магазинов, торгующих театральным гримом. — 61 6974».

Трое задержанных прошлой ночью дрыхли на полу в клетке. Офицер, арестовавший их, полицейский с лицом церковного служки, дремал на стуле в ожидании фургона, который должен перевезти арестованных в следственный изолятор.

Мэгги Хиггинс неподвижно стояла у окна и смотрела на небо.

Скэнлон взглянул на нее и заметил, что ей не по себе. Он взял чашку со стола, встал, неторопливо подошел к кофейнику, наклонился, чтобы налить себе кофе, и спросил:

— Все в порядке?

Она повернулась к нему. Глаза ее покраснели.

— Мы не можем ужиться с Глорией, — сдавленным голосом ответила она. — Служба все время стоит между нами.

Он кивнул и вернулся к столу.

— Teniente, тебя к телефону по четвертой линии, — закричал Колон из кабинета Скэнлона.

Голос Германа Германца звучал так, словно его рот был набит венским шницелем.

— Я назначил Харриса еще на одну дерьмовую работу.

— Спасибо, инспектор, — сказал Скэнлон. — Буду держать вас в курсе.

Он нажал на рычаг, потом опять набрал номер миссис Галлахер и положил трубку, когда она ответила. Лью Броуди подошел к нему и спросил, продолжать ли слежку за Линдой Циммерман. Скэнлон ответил, что да. Броуди расписался в журнале: «09.10. Детектив Броуди заступает в наблюдение на Саттон-Плейс». Тем временем прибыл фургон, чтобы отвезти задержанных и офицера в изолятор.

Понимая, что они не двинутся с места, пока не услышат рапорт Крошки Биафра, Скэнлон позвонил своей матери и пообещал прийти на воскресный ужин.

— Я приготовлю «лазани», — обрадовалась она.

Хиггинс начала работать над очередной курсовой работой: «Слабости линейной инспекции».

Гектор Колон звонил своей подружке.

Скэнлон сидел в кабинете, погруженный в раздумья.

Назначение Харриса на дурацкое задание должно было нервировать его. Офицеры отдела по борьбе с наркотиками редко назначаются на работу, которую выполняют патрульные полицейские. Харрису не потребуется много времени, чтобы понять, что кто-то у него на хвосте. И если он действительно виновен, то сразу начнет размышлять, где совершил ошибку. И тогда он сделает неосторожный шаг, какую-нибудь глупость. Скэнлон надеялся на это.

Положив трубку, Гектор Колон обвел взглядом дежурку, ищя, на ком бы сорвать зло. Снова схватив трубку, он набрал номер патрульной службы участка северного Бруклина.

— Говорит инспектор Сакиласки от имени начальника патрульной службы города, — пролаял он. — Начальник хочет узнать имя и регистрационный номер полицейского значка вашего районного координатора борьбы со СПИДом.

Пауза. Потом на лице Колона появилась мерзкая улыбочка.

— Как это не знаете? Вы разве не читаете приказы?

Пауза.

Хиггинс развернулась на своем стуле и бросила в Колона пригоршню скрепок. Он прикрыл ладонью трубку, прошипел: «Пошла к черту» — и сказал в микрофон: — Приказ номер восемь, текущая серия. Начальники полиции каждого района должны выбрать координатора по вопросам СПИДа. Да, да, так и надо. Я хочу, чтобы этот формуляр был на моем столе сегодня не позднее трех часов. — Он бросил трубку.

Хиггинс снова повернулась на своем стуле, положила руку на спинку и насмешливо сказала:

— Ух какой ты забавный! Разве не знаешь, что тараканы известны как переносчики вируса СПИДа?

Колон встал со своего места и сделал рукой неприличный жест.

— Хочешь вместе со мной провести опыт по выращиванию маленьких человечков?

— Поосторожнее, Гектор, у тебя в голове целое тараканье гнездо.

Телефонограмма гласила: «В понедельник, 29.06.1986 года собраться перед советской миссией при ООН в 7 часов 50 минут. Старший — капитан Кюн. Восточная Шестьдесят седьмая улица между Лексингтон и Третьей авеню. Обеспечить демонстрацию за освобождение советских евреев. Форма на день — шлемы и дубинки».

Сержанту Джорджу Харрису всегда было неуютно в униформе, и он ненавидел работать в ней. Он стоял перед советской миссией еще с десятком полицейских, которых к нему прикрепили, записывая их имена, номера значков, посты и непосредственные задания в формуляр «Описание задания».