Подозреваемые

— Ничего. Он только бывал очень недоволен в тех случаях, когда Галлахер отменял его приказы.

— Расскажите мне еще раз о том, как вы приобщились к забавам Галлахера.

Она положила руку ему на плечо и кокетливо сказала:

— А вы уверены, что не хотите сделать перерыв?

— Попозже, — отказался Скэнлон, отодвигаясь.

Луиза медленно облизала губы.

— Мы с Джорджем уже были любовниками, когда я предложила ему встретиться втроем: я, он и одна из моих подруг. Он сказал, что его не интересуют подобные развлечения, и предложил Галлахера.

— А кто приводил женщин?

— Джо Галлахер.

— Но ведь вы предлагали свою подругу?

— Да, конечно. Но когда Галлахер сказал, что он сам приведет женщину, я обрадовалась возможности расширить круг знакомств.

— В этом принимала участие Линда Циммерман?

— Нет, я не знакома с этой дамой. — Она сердито взглянула на него. — Это начинает смахивать на допрос.

— Так оно и есть.

— Вы серьезно? — спросила она и разинула рот.

— Ваше имя всплывает на всех этапах расследования.

— Какого расследования? — поинтересовалась Луиза. — Галлахер и Йетта Циммерман были убиты при ограблении. Неужели вы думаете, что я грабительница?

— Когда убили доктора и его жену, мы направили все усилия на то, чтобы тщательно расследовать гибель Галлахера. Й знаете, что мы при этом обнаружили?

Она засунула руки между колен, бросив на него сердитый взгляд.

— Нет. Расскажите мне.

— Мы нашли вас.

— Я вас не понимаю.

Скэнлон поднял руки и стал загибать пальцы.

— Вы знали Галлахера, Харриса, Донну Хант, Рину Бедфорд, Валери Кларксон. Почти каждый, связанный с этим убийством, знаком вам.

— Неужели вы думаете, что я действительно была убийцей? — дрожащим голосом прошептала она.

— Я думаю, что вы, быть может, кое-что скрываете от нас.

Женщина поднялась, подошла к огромному окну и устремила взгляд на реку. Скэнлон стал рядом. Желтые блики мерцали на воде.

— Зачем мне делать это? — Ее глаза следили за одинокой яхтой.

— Любовь? Страсть? Ненависть? Выбирайте сами.

— Когда был убит Галлахер?

— В четверг, девятнадцатого июня восемьдесят шестого года, в четверть третьего пополудни.

— Ну ладно, я избавлю вас от ваших подозрений. С восьмого по девятнадцатое июня мы с мужем были в Сан-Франциско. Мы останавливались в гостинице «Пальма», и я платила карточкой «Америкэн экспресс». Я могу указать вам имена и адреса по крайней мере дюжины людей, которые подтвердят это.

Она отошла от окна, а Скэнлон все смотрел вдаль. Луиза Бардвелл подошла к софе и присела. Наконец и он, наглядевшись, сел рядом.

— Вот имена и телефоны людей, с которыми мы были в Сан-Франциско, — сказала она, передавая ему листок бумаги.

— Почему вы скрыли это от меня в прошлый раз?

— Потому, что в прошлый раз вы не говорили, что я под подозрением.

Луиза подняла руку и посмотрела на золотые часы на золотом же браслете.

— Очаровательные часики.

— Спасибо. Когда тебя подозревают в убийстве, это очень возбуждает, не так ли? — сказала она, пододвигаясь.

— Правда? — спросил Скэнлон, поглядывая на часы.

Вдруг Луиза поцеловала его, погладив при этом по колену.

Скэнлон отпрянул.

— Мне пора возвращаться на службу.

— Я вам не нравлюсь? — проворковала она.

— Я не могу расслабиться. Вдруг ваш муж вернется.

— Тогда нас станет трое. — Она хихикнула и расстегнула «молнию» на его брюках.

Скэнлон оттолкнул назойливую руку.

— Может, вы позволите мне…

— Вы мне нравитесь, но я правда не могу расслабиться. В другой раз.

— Вы хотите меня?

— Я на дежурстве. Я не могу.

— Что? — Луиза сделала большие глаза.

— Я при исполнении, — повторил Скэнлон. — Устав запрещает делать это на службе.

— Легавый. Все вы импотенты.

Дверь была приоткрыта. Скэнлон толкнул ее ногой и заглянул внутрь. Он увидел мебель, покрытую толстым слоем пыли, почувствовал чье-то присутствие. Скэнлон вошел в приемную. Линда Циммерман сидела в кресле, играя крышкой зажигалки «зиппо». Она выглядела изможденной: всклокоченные волосы, темные круги под глазами и отсутствующий взгляд. Дорогое коричневое платье изящно облегало ее фигуру, но подол провис, и она зажимала его ногами. Скэнлон видел боль в ее глазах. Он подошел к ней и присел рядом на корточки.

— Вы в порядке?

— Я чувствую себя опустошенной. Во мне все онемело. Почему вы хотели встретиться со мной именно в кабинете брата?

— Есть несколько вопросов, и хотелось бы еще раз взглянуть на его документы. Быть может, я что-то упустил.

— Вчера Андреа очнулась и узнала меня. Врачи считают, что это добрый знак.

— Я рад за вас.

Она взглянула на него.

— Почему вы тратите так много времени, копаясь в прошлом нашей семьи?

Скэнлон встретился с нею взглядом.

— Почему? Потому, что это моя работа.

Ее губы тронула смиренная улыбка.

— Вы хотите сначала проглядеть записи Стэнли?

— Это было бы замечательно. Мы можем поговорить, пока я знакомлюсь с ними.

Скэнлон указал пальцем на вырез ее платья.

— Вы всегда носите это? У вас нет наручных часов?

— Мне неудобно, когда что-то болтается на руке, — ответила она, ведя его в кабинет брата.

Дверь архива была открыта, телефон молчал. Линда Циммерман вошла в комнату и включила свет.