Читаем Подозреваемый полностью

Подозреваемый

– Вчера вечером у вас произошел срыв и вы потеряли чувство реальности. Возможно, вы попали в аварию или упали. Я думаю, надо сделать анализы и понаблюдать вас.

– В больнице?

– Да.

– В общем отделении?

– В психиатрическом.

Он не колеблется ни секунды:

– Идите вы к черту! Вы хотите меня запереть!

– Вы останетесь добровольно. Вы сможете уйти, когда захотите.

– Это уловка. Вы думаете, что я сумасшедший! – Он орет на меня. Он хочет сбежать, но что-то удерживает его здесь. Может быть, он потратил на меня слишком много сил.

По закону я не могу остановить его. Даже имей я доказательства, у меня нет права задержать или запереть Бобби. Такие полномочия есть у психиатров, судебных медиков и врачей, но не у скромного психолога. Бобби свободен.

– Можно прийти к вам на прием? – спрашивает он.

– Да.

Он застегивает шинель и кивает в знак одобрения. Я иду с ним по коридору, и мы садимся в лифт.

– У вас раньше случались такие провалы, как этот? – спрашиваю я.

– Что еще за «провалы»?

– Провалы в памяти, когда время словно исчезает.

– Это было около месяца назад.

– Вы помните, в какой день?

Он кивает:

– Мне надо было избыть ненависть.

Центральный вход больницы открыт. На крыльце Бобби поворачивается и благодарит меня. Я снова чувствую запах. Теперь я понимаю, что это. Хлороформ.

Хлороформ – бесцветная жидкость, плотность которой в два раза выше плотности воды, по запаху напоминающая эфир и с сильным сладким вкусом. Это важное органическое соединение, используемое преимущественно в промышленности.

Шотландский врач сэр Джеймс Симпсон из Эдинбурга впервые применил его в качестве анестетика в 1847 году. Спустя шесть лет английский врач Джон Сноу дал его королеве Виктории во время рождения принца Леопольда, ее восьмого ребенка.

Нескольких капель, нанесенных на ткань или маску, обычно достаточно для анестезии на несколько минут. Через 10–15 минут пациент приходит в сознание с чувством головокружения, но почти без тошноты и рвоты. Хлороформ очень опасен и вызывает фатальный паралич сердца приблизительно в одном из 3000 случаев.

Закрыв энциклопедию, я кладу ее на место и пишу для себя заметку. Откуда у Бобби хлороформ на одежде? Как он мог использовать этот промышленный раствор или анестетик? Кажется, я припоминаю, что хлороформ иногда используется в лекарствах от кашля и кремах против раздражений, но не в таких количествах, чтобы оставить столь явный запах.

Бобби говорил, что работает курьером. Возможно, он развозит промышленные жидкости. Я спрошу его в следующий раз, если тогда его еще можно будет контролировать.

Я слышу грохот, доносящийся из подвала. Ди Джей и его помощник все еще возятся с котлом. Очевидно, вся наша водопроводная система была сконструирована маньяком, одержимым страстью изгибать трубы. Изнутри наши стены похожи на современную скульптуру. Один бог знает, во что это нам обойдется.

В кухне, налив кофе, я усаживаюсь за стол рядом с Чарли. Она укладывает библиотечную книгу на коробку сухих завтраков. Моя газета покоится на стакане с апельсиновым соком.

Чарли играет: подражает каждому моему движению. Когда я откусываю тост, она делает то же самое. Когда я отхлебываю кофе, она отхлебывает чай. Она даже склоняет голову подобно мне, когда я пытаюсь разобрать новости на сгибе страницы.

– Тебе хватит мармелада? – спрашивает она, помахивая рукой у меня перед носом.

– Да, извини.

– Ты разговаривал с феями.

– Они передали тебе привет.

Из прачечной появляется Джулиана, отбрасывая прядь волос со лба. Вдали шумит центрифуга. Раньше мы завтракали вместе, пили кофе и передавали друг другу страницы газеты. Теперь она не может так долго сидеть на одном месте.

Она загружает тарелки и чашки в посудомоечную машину и кладет передо мной таблетку.

– Что случилось в больнице?

– Упал один из моих пациентов. С ним все в порядке.

Она хмурится:

– Тебе надо сократить количество экстренных вызовов.

– Я знаю. Это исключительный случай.

Она откусывает кусочек тоста и начинает упаковывать обед для Чарли. Я чувствую запах ее духов и замечаю, что на ней новые джинсы и лучший жакет.

– Куда ты собираешься?

– У меня семинар по исламу. Ты обещал в четыре быть дома и посидеть с Чарли.

– Не могу. У меня прием.

Она недовольна:

– Но кто-то должен быть дома.