Подозреваются все. Что сказал покойник

Дверь в диспетчерскую не запиралась на ключ и, как все двери, раздвинулась бесшумно при моем приближении. С бьющимся сердцем, затаив дыхание, остановилась я за спиной человека, сидящего за пультом. Белый костюм свидетельствовал о его принадлежности к высшей касте. Он внимательно следил за картой, по которой медленно передвигалась светящаяся точка, а у меня просто глаза разбежались, я не знала, на чем сосредоточить внимание. Ах, как бы мне пригодилось сейчас strabismus divergens, расходящееся косоглазие.

Точка приблизилась к тому неизвестному мне препятствию, что находилось в конце пути. Человек за пультом перевёл в верхнее положение первую рукоятку справа. Точка миновала это препятствие, и он вернул рукоятку в прежнее положение. Собственно, этого было достаточно, я узнала, что хотела, но все-таки не мешало убедиться. Бесконечно долго стояла я у него за спиной. Точка ползла, как подыхающая корова, пока наконец, по прошествии нескольких столетий, не добралась до мостика. Человек в белом костюме перевёл вверх вторую рукоятку справа.

Так же незаметно я удалилась. Все во мне торжествовало. Постепенно вырисовывался путь к свободе.

На общее собрание я наткнулась случайно.

Не без причины наблюдалось такое оживление воздушного и наземного транспорта. Прибыло несколько новых типов, но ни один из них не был шефом, поскольку по-прежнему главную роль играл патлатый. Обедала я в большой компании, вместе с моими прежними знакомыми, было их одиннадцать человек, и все новенькие с отвращением поглядывали на мою голову — как видно, их уже проинформировали.

После обеда все они куда-то исчезли. Целиком поглощённая напряжённой умственной работой, я слонялась по всему зданию, пытаясь решить очередную проблему, и совсем не собиралась разыскивать их.

Проблема же была такая: где они могут держать запасные ключи? Ведь у каждой автомашины, у каждого вертолёта, яхты и всякого другого средства передвижения должно быть до два комплекта ключей от зажигания. Один комплект находится у водителя, пилота, рулевого и так далее. А где хранится запасной? Ведь водители и пилоты сменяются, их могут срочно вызвать, они могут разминуться, поэтому запасные ключи должны всегда храниться в определённом месте. Трудно предположить, что их кто-то носит при себе. Даже если и существует какой-нибудь интендант, кладовщик или ключник, вряд ли он таскает повсюду с собой огромную связку ключей. Наверное, где-то есть специальный шкафчик, или ящик в столе, или, наконец, доска, на которой висят все ключи.

Тщательно осмотрев всю диспетчерскую, в которой не было ни души, и ничего не обнаружив, я принялась размышлять: где же они могут держать ключи? Если не в диспетчерской, то наверняка у начальства, скорее всего в кабинете шефа. Раз есть шеф, то должен быть и кабинет. Правда, во время моих изысканий мне не попадалось ничего похожего на кабинет шефа, но, возможно, я просто не обратила на него внимания, так как меня интересовало главным образом техническое оснащение резиденции.

Ничего не поделаешь, придётся по новой начинать обход. Во время оного я наткнулась на одного из официантов, хотя, возможно, этих людей следовало называть лакеями. С утра до вечера они обслуживали нас, и всегда в белых фраках, с ума сойти! Встреченный мной катил перед собой столик на колёсиках, на котором был сервирован кофе, распространяющий упоительный аромат. Уж что-что, а кофе у них был хорош, ничего не скажешь.

Вдыхая этот аромат, я, не отдавая себе отчёта, что делаю, двинулась за столиком. У меня, видимо, случился лёгкий приступ умственного расслабления — может, от жары, а может, от чрезмерных умственных усилий.

Двери перед официантом почему-то не распахнулись сами по себе, что меня удивило. Он нажал на кнопку у косяка двери, и, прежде чем дверь открылась, я успела вплотную приблизиться к нему. Он меня не видел и не слышал — пол был покрыт коврами.

Без всякой задней мысли я последовала за ним и оказалась в конференц-зале. Одиннадцать мужчин сидели вокруг стола, отделённого от входа металлической решёткой, оплетённой буйными побегами какого-то вьющегося растения. Официант покатил столик дальше, а я шагнула вправо и присела в зарослях.

Присутствие на конференции никак не входило в мои намерения. Не входило в мои намерения и подслушивание того, о чем там говорилось. Но раз уж я здесь оказалась… Да и передохнуть в прохладе и зелени совсем не мешало.

Официант удалился, не глядя по сторонам, и переговоры возобновились. Велись они сразу на трех языках — английском, французском и немецком, что лично для меня было очень удобно.

— Согласно последним данным, — заявил патлатый, — мы успели распродать паи…

И больше я ничего не поняла. Посыпались торговые термины, названия каких-то предприятий, акционерных обществ и тому подобное.

— Мы успели снять деньги со счётов… — И опять длинный перечень, на сей раз всевозможных банков в Англии, Франции, Голландии, Швейцарии.

— …и на все деньги были закуплены драгоценности…

— Конкретнее, — перебили его. — Какие именно?