Подписка на жизнь

— Ладно, старина, потом поболтаем. Надо вернуть девочку родителям.

Кстати, если там живут только здоровые рабы, то где же тогда искать этих инвалидов? Об этом он забыл спросить.

Марк наугад пошел вперед. Лучше 2ГИСа только язык, который, как известно, до выдуманной Японии доведет.

По пути Марк невольно залюбовался постепенно темневшим небом. Обычно оно было либо серым, либо темно-серым. Ну просто азиатский Питер. Но сегодня оттенков чуть больше. Кое-где даже загорались первые звезды. Чудесный, спокойный вечер.

Марк отошел подальше от домов, встал вдали от всех и погрузился в свои мысли. Давненько его душа интроверта так не кайфовала. Наконец-то один, наконец-то тишина. Можно послушать единственного разумного человека — свой внутренний голос.

— Как дела, дорогой?

Марк чуть не подпрыгнул. Ну конечно, эта егоза везде его достанет!

— Ламия, черт!

— Не черт, а демон. Черти рангом пониже.

— Я поседею когда-нибудь. Появляйся чуть…

— Громче?

— Именно.

— Вот так?

Ламия исчезла и снова возникла с другой стороны вместе с оглушительным хлопком. Кажется, Марк не особо оценил такую заботу.

— Да ну тебя! Достала.

Он уже развернулся, чтобы уйти подальше, но хитрая демонша крикнула ему вслед:

— Значит, не хочешь узнать, почему изменения в мире видишь только ты?

Марк остановился. Да, она всегда знает, чем его заинтересовать.

Глава 26

Ламия с довольной улыбкой наблюдала, как Марк медленно поворачивается и бредет обратно к ней.

— Хороший мальчик!

— Еще раз так скажешь, и я тебя придушу!

— Опять грубишь, — вздохнула демонша, — Никогда от тебя доброго слова не услышишь.

— Демон, который хочет услышать доброе слово, — рассмеялся Марк.

— Если я демон, это не значит, что я не люблю вежливость и хорошее обращение. К тому же я девушка!

— Это ваша любимая отмазка: “ну я же девочка”! Эй, она только что убила чувака — ну она же девочка. Она испортила все, до чего дотронулась — ну она же девочка…

— Ладно-ладно, женоненавистник, я тебя поняла. И сделаю вид, что не обиделась.

— Говори уже, что хотела, и я пойду. Меня ждут. Что там про изменяющийся мир?

Ламия гордо вскинула остренький подбородок и отвернулась.

— А вот не скажу теперь.

Марк даже не догадывался, что сейчас его лицо повторяет выражение лица тысяч-тысяч женатых мужчин.

— Ну не дуйся. Скажи — и все. Я больше не буду грубить.

— Скажу, если услышу: “Ламия, прости, я был не прав”.

Молчание.

— Я не слыыышу. Погромче!

Если бы можно было убивать мыслью, Ламия бы уже валялась дохлая на траве. Но таким замечательным умением Марк не владел.

- “Ламия, прости, я был не прав”.

— Вот видишь! Совсем не больно.

Ламия снова повернулась к нему с лучезарной улыбкой. Отличный контраст с нахмуренным лицом Марка. Ему бы не мешало иногда менять стиль и надевать другие маски. А то лицевые мышцы скоро забудут другие выражения.

— Итак, слушай. Ты ведь помнишь, что находишься в книге, а не в реальном мире?

— Конечно. Склерозом вроде не страдаю пока что.

— Книга еще в процессе написания. Автор редактирует, что-то убирает, а что-то добавляет. Вот почему некоторые детали меняются. Если автор захочет, он может даже просто убрать каких-то героев.

— Даже меня?

— Нет, ты здесь чужеродный объект. Это просто моя маленькая шалость. Автор пока не понимает, откуда ты взялся и что с тобой делать. Он не догадался, что ты вообще живой человек. Думает, просто появился незапланированный персонаж. Очень своевольный к тому же. У писателей такое бывает: персонажи часто творят всякую дичь и не слушаются. Вот сюжет и меняется постоянно. Одна вещь неизменна: это ты сам. Автор не может ничего с тобой сделать, потому что ты не персонаж, ты реальный человек.

— Неужели автор правда не догадался, что я вообще не из книги?

— Куда ему догадаться? Он так занят своим миром, что ничего не замечает. Думает, будто ты очередной плод его безумного воображения. Хех, это он просто лично с тобой не знаком. А то бы сразу понял, какой ты зануда. Совсем не интересный книжный персонаж. Типичный человечишка, который только и знает, что спать, есть и работать.

— Получается, персонажи не замечают изменений? Их вижу только я?

— Ты ведь единственный человек. Почти читатель. Вот ты и замечаешь.

— А если автор все-таки решит убрать меня самого из книги?

— Убрать тебя из этого мира могу только я. Но автор может устроить тебе такую веселую жизнь, что тебя тут все-таки укокошат. И тогда я смахну скупую демонскую слезу и сожру твою душу.

Она забавно клацнула маленькими зубками.

— А еще говоришь, будто только люди озабочены одной едой.

— Посмотрю на тебя, когда ты поголодаешь несколько лет.

Марк уже не слушал. Он напряженно раздумывал о своем непростом положении.

— Чертов автор! — наконец выдал он, — Если бы он не начал публиковать эту книгу, я бы не попался.

— Не волнуйся, попался бы на другую, — скучающим тоном заметила Ламия.

— И вообще — он слабый писака. Начал так лихо, я думал — меня ждет шикарная история. А на деле здесь все почти как в реальном мире. Если только не замечать магию. Такие же глупые люди, мечтающие о власти. Такие же подлости, жестокость.

— А чего ты ждал? Боярку с гаремником?