Подпольная империя

Студент бежит наверх, а я обрубаю оставшиеся верёвки и сталкиваю Киргиза с гроба. Он падает на землю и пытается двигать ногами и руками. Затекли они у него не на шутку. Между тем, магистресса с лицом, залитым кровью и поднятая на руки своими солдатами, каждый из которых в разное время был её сексуальным партнёром, показывает пальцем на меня:

— Разорвать его!

Твою ж дивизию! Судя по их рожам, ни у кого не появится и малейшего сомнения, прежде чем он начнёт исполнять распоряжение своего духовного лидера. Пожалуй, лучше отступить. Киргиз кое-как поднимается и взяв в руки полено, валявшееся здесь же, поднимает его над одним из копейщиков, извивающимся на земле.

— Только не по голове! — успеваю крикнуть я и слышу хруст костей и душераздирающий вопль.

— Отходим, — командую я. — Отступаем и отбиваемся. Они обдолбанные, реагируют медленно.

Киргиз не возражает, но, прежде чем начать выполнять мой боевой приказ, ломает рёбра второму сатанисту, покушавшемуся на его целостность.

— Брось его, — говорю я. — Надо отходить!

И мы отходим. На удивление эти упыри становятся более живыми, поэтому нам приходится отбиваться, и, лишь поломав пару-другую ключиц и рук, мы разворачиваемся и даём дёру.

Студент бьётся со жнецом, который вовсе не собирается легко сдаваться. Мне приходится прийти ему на помощь. Подбежав сзади, я хреначу его по ногам и этот сумрачный или какой он там, блуждающий, что ли жнец со стоном падает на землю. Я подхватываю его под руку и киваю студенту, чтобы сделал то же с другой стороны. Этого гада бросать нельзя, слишком ценный кадр. Надо брать, причём живым. Во что бы то ни стало.

Мы тащим его наверх из оврага, а снизу подступают одурманенные бесы с окровавленной пчеломаткой на своих руках. И как-то сами собой в голове складываются слова из песни Миши Елизарова:

Появляются валькирии.
В наркотическом делирии.
Никакого перемирия…

Мне кажется даже, что я слышу его голос. Но это ошибка, это не он. Это автоматная очередь и усиленный мегафоном голос:

— Всем оставаться на своих местах! Ведём огонь на поражение.

Адепты нихрена не понимают и прут наверх, а отсюда сверху, навстречу им бегут зелёные человечки. Нет, не зелёные, чёрные, но сути это не меняет. Я оборачиваюсь и ищу глазами Киргиза. Но его нет, вот же хитрый хорёк. Надо было его бросить там. Жалко, что я так не могу…

Я устало опускаюсь на землю. Студент тоже. Ну а жнецу ничего другого и не остаётся. Куда он с перебитыми-то ногами денется…

— Я Игорь, — устало говорит мой спаситель и я улыбаюсь.

Всё складывается, один к одному.

Ах, Игорёк, Игорёк,
Пошли со мною на Рагнарёк.
Ты слышь, чего я изрёк…

— А я Егор, — говорю я сквозь смех. — Спасибо, Игорёк, что не выпустил мне кишки.

— Ёлки-палки, Егор, ты как муха на мёд или ещё на что похуже! — качает головой Куренков. — Обязательно влипнешь. У тебя прям талант влипать на ровном месте. Как такое возможно? Ты поделись, скажи.

Он протягивает мне крышку термоса с горячим ароматным кофе. Я делаю глоток и закрываю глаза.

— Роман Александрович, вы как меня нашли в этом аду?

— Да тебе хоть маячок ставь в одно место. Это ты как нашёл этот ад?

— Я вам функционера из Чёрного дракона поймал. Это не просто хрен с горы, он ходит по разным кружкам и знает гораздо больше, чем девять человек одной ячейки. У него вся организация в голове. Он реально видел дохрена кого, поэтому если его расколете, можете всему дракону ощутимо крылышки подрезать, а то нет на него управы никакой.

— Точно? Ты уверен, что он знает?

— Да, это Блуждающий жнец.

— Охренеть! Ну, Егор, ну молодец! Не ошибаешься?

— Нет вроде, не ошибаюсь. Местная ячейка ждала его, хотела в орден вступить и, чтобы доказать свою пригодность решила человеческие жертвы принести — меня и Киргиза. Не нашли его, кстати?

— Нет, не нашли.

— Ушёл козлина хитрозадый. Надо было оставить его там, но пожалел. Они хотели его пикой насквозь проткнуть. Через зад — в глаз.

Куренков ржёт:

— Как в анекдоте про достижения советской медицины?

— В каком? Когда гланды через зад удаляют?

— Ага.

— Наверное.

Мы смеёмся. Приятно посмеяться, когда всё уже позади. А вот ещё полчаса назад мне было совсем не до смеха.

— А где студент? Игорёк?

— Да там же, где и все, — пожимает плечами Куренков.

— Не-не! Они его грохнут! Это же он меня спас. Жизнью ему обязан, а вы его к бесам! Он ведь расследование журналистское ведёт. Наверняка, у него куча полезной инфы. Надо его срочно вытащить!

Роман распоряжается и за Игорем убегают.

— Так как вы меня нашли-то? Появились, как волшебники, всех разбомбили.

— Хорошо, что ты мне позвонил, — объясняет он, — а иначе ещё неизвестно, чем бы всё кончилось.

— Так вы же трубку не взяли, — удивляюсь я.

— Я взял, только позже, должно быть. Зато услышал, как тебя захватывают эти мракобесы. Они про могилы там что-то говорили, но я и проверил по своим службам откуда был звонок. Кладбище, всё понятно. Ну, а дальше дело техники, как ты понимаешь.

— Так здесь ведь площадь большая, как нашли?