Подпольная Россия

«Я присутствовал, — говорит корреспондент Kolnische Zeitung[87], — на дюжине казней на Востоке, но никогда не видал подобной живодерни[88]».

Все осужденные умерли мужественно.

«Кибальчич и Желябов очень спокойны. Тимофей Михайлов[89] бледен, но тверд. Лицо Рысакова[90] мертвенно-бледно. Софья Перовская выказывает поразительную силу духа. Щеки ее сохраняют даже розовый цвет, а лицо ее, неизменно серьезное, без малейшего следа чего-нибудь напускного, полно истинного мужества и безграничного самоотвержения. Взгляд ее ясен и спокоен; в нем нет и тени рисовки…»

Все это говорит не революционер, даже не радикал, а корреспондент той же Kolnische Zeitung (16 апреля 1881 г.), которого никак нельзя заподозрить в избытке симпатий к русским «нигилистам».

В девять часов с четвертью Софья Перовская была уже трупом…

Прилагаем как драгоценный документ единственное дошедшее до нас письмо С. Перовской к матери, писанное накануне приговора с целью приготовить ее по возможности к ужасному удару.

Вся Перовская со своей чистой и великой душой отражается в нем. Не будем же портить его комментариями.