Подпорченное яблоко

Один из амбалов захихикал было, но под взглядом маленькой утомленной обезьянки тут же замолчал.

— Ну, так в чем дело?

Стенли откашлялся:

— Видите ли, мистер Станционе, дело вот в чем. Этот агент ФБР, которого Беллз захватил вместе с Джиной. У него есть такая штука, этот, как его... — Он посмотрел на Гиббонса: — Как это называется?

— Передатчик.

— Да, передатчик. Как жучок, но не записывает. Скорее радио, ну, вы знаете. Мы его отсюда слышим и пытаемся определить, где они.

— Вы были на Колокольне?

Стенли посмотрел на Гиббонса.

— Были, но их там нет. — Он снова взглянул на Гиббонса.

Гиббонс молился про себя, чтобы никто не опроверг слов Стенли и не сказал Будде правду. У амбалов руки чесались свернуть кому-нибудь шею.

Будда снова поднял бровь:

— Ну и куда же вы теперь направляетесь?

— В Хайтсе есть один бар, мистер Станционе, куда Беллз иногда заглядывает. Мы собирались посмотреть там. — Стенли снова посмотрел на Гиббонса, взглядом умоляя того молчать.

— А вы были в Байонне? Он ведь с ума сходит по этой Джине. Может, они к ней поехали?

Живчик заерзал на сиденье, недовольный тем, что имя его сестры связывают с именем Беллза, но не произнес ни слова. Его нет.

— Да, в Байонне... — неопределенно произнес Стенли. — Нет, там мы еще не были. Это хорошая мысль. — Стенли оказался стойким парнем. Он врал прямо в глаза капо, чтобы прикрыть своего старшего; Или же он больше боится Беллза, чем Будду. — А вы почему его разыскиваете, мистер Станционе?

Будда молча смотрел на Стенли, чтобы до того дошла вся глупость его вопроса.

— Ты что, шутишь?

— Нет, мистер Станционе. Я только... я подумал, если мы его найдем, может, вы хотите, чтобы я ему что-нибудь передал... ну, вы знаете. Я могу сказать ему...

Будда медленно кивнул:

— Да, скажи ему, чтобы он писал завещание. Быстро. Это и передай. Хорошо? — Он продолжал кивать.

Стенли снова вытаращил глаза.

— Вы это серьезно, мистер Станционе?

— А ты думал, я шучу? После того как он тут все уделал, разве не заслужил он, — Будда посмотрел на Гиббонса, — серьезной автомобильной катастрофы? Скажи мне.

— Ну, я не знаю, мистер Станционе.

— Не знаешь? Ну, если ты не знаешь, я тебе скажу. — Маленькая обезьянка подняла большой палец. — Первое, прошлой ночью этот идиот подстрелил парня из ФБР возле шоссе. Копов нельзя убивать. Никогда. Это очень осложняет жизнь. Второе. — Он выставил указательный палец. — Его показывают по телевизору. Нам такая реклама ни к чему. У нас ее и без того хватает. Третье. — Средний палец. — Он захватил еще одного парня из ФБР. Это в два раза ухудшило и без того плохое положение. И, наконец, четвертое. — Безымянный палец присоединился к остальным. — Он думает, что меня можно наколоть. Он ошибается. И знаешь, почему? Потому что я ему этого не позволю.

Стенли нахмурил брови. В этом обезьяннике он был похож на обескураженного бабуина.

— Я не понимаю, мистер Станционе.

— Сегодня утром твой дружок Беллз принес мне тридцать два куска, то, что должен мне этот тип. — Будда кивнул в сторону Живчика, который смотрел прямо перед собой. Его нет. — Деньги фальшивые. Все, до единой бумажки. Смешно, правда?

Гиббонс растирал подбородок. Зуб снова дергал, но он все равно засмеялся, сначала тихо, про себя, потом уже не сдерживаясь. На глазах у него выступили слезы, пальцами он сжимал виски, плечи ходили ходуном.

Будда был недоволен.

— Что тут, черт подери, смешного?

Гиббонс вытер пальцем уголки глаз.

— Деньги были наши,из ФБР. Мы захватили их во время операции в Вирджинии.

— Что?

— Тот агент, которого подстрелил прошлой ночью Беллз. Фальшивые деньги были у него. Беллз стибрил их, но денежки-то ненастоящие. Будет ему наукой. — Гиббонс снова засмеялся. Он понимал, что это не очень уместно, потому что, насколько ему было известно, Петерсен мог в любую минуту умереть, но очень уж развеселило его все происходящее. Иногда справедливость восстанавливается весьма причудливым образом. Это драгоценнее всего. Кто бы мог подумать, что Беллз подпишет себе смертный приговор, всучив своему капо фальшивые деньги? Иногда справедливость действительно торжествует.

Будда перенес внимание на Живчика, который смотрел прямо перед собой. Его нет.

— Это ведь твоя идея, так?

Живчик помотал головой, но на Будду так и не посмотрел.

— Ты уверен в этом?

— Клянусь Богом, про деньги я ничего не знал. Клянусь.

— Он отдавал твойдолг.

— Я ничего не знал. Клянусь.

— Но это был твойдолг.

Живчик отшатнулся, будто в ожидании удара.

— Я говорю правду. Правду. Истинную правду.

— Почему же тогда Беллз всучил мне эти бумажки?

— Не знаю, мистер Станционе. Не знаю.

— Подумай.

— Не з...

— Подумай.

Живчик заерзал на сиденье. Хорошо, если бы его и на самом деле здесь не было.

— Не знаю. Правда. Не знаю, может... может, он сделал это из-за моей сестры.

— Да? Почему же он надул меняиз-за твоей сестры? Не понимаю.

— Ему нравится моя сестра, это все знают. Но она... ну, вы знаете этих баб. Только бы довести человека. Сначала да, потом нет. С Джиной никогда не знаешь, на каком ты свете. Так она и с Беллзом. Я так думаю.

Обезьяна нахмурилась.