Подработка на том свете

Что говорить, Парадис мне тоже нравился. Я ему сочувствовала. Предательство всегда оставляет горький след в душе. Мне даже стали понятны слова «Судьбы», почему братья могут вступить в бой между собой. Они однажды уже делили женщину. Представляю, что чувствовал младший брат, застав возлюбленную в постели старшего.

Радис взял мою ладонь и, ступив на ступень ниже, склонился над ней. Я думала, собрался целовать, но он вдруг щелкнул языком.

– Ногти грызешь?

Я закусила губу. Старая привычка, с которой столько лет боролась, вдруг вернулась.

– Идем, – он потянул меня за собой наверх. – У меня есть набор пилок. Приходится иногда ногти полировать. Ты слышала, что тридцать первого будет бал? Дома устраивают его в честь завершения лета. Фер тебя туда еще не пригласил?

– Нет. У меня тридцать первого подработка заканчивается. Я должна съехать от вас.

– В двенадцать часов превратишься в тыкву? – Радис, обернувшись, улыбнулся.

– Как–то так…

Меня почему–то задело, что никто не обмолвился о бале. Я вдруг явственно почувствовала, что становлюсь лишней. Скоро меня многое не будет касаться. Дом и его обитатели продолжат жить, творить чудеса, встречаться с родственными домами, праздновать и трудится на общее благо, а я окажусь вне этого всего. Перейду в разряд посторонних. Лорды придут ко мне лишь однажды. Когда я умру. Чтобы попрощаться со старушкой (кто–то из них обещал, что я буду жить долго). Молодые, красивые, они будут стоять над моим гробом и сокрушенно качать головами: «А ведь была такой красавицей!».

«Марго была очень доверчивой», – вспомнит лжец Дисе.

«Она хорошо целовалась», – скажет Фер, вспомнив ночь и карусель.

«Да», – подтвердит, покраснев, Ви. Ему довелось целоваться и с матерью, и с ее дочерью.

«Еще она грызла ногти», – с ехидной улыбочкой добавит интимную подробность Радис.

Блин, представляя все это, я едва не расплакалась.

– Погуляй, – сказал ангел Маше, закрывая перед ее носом дверь.

– Шапочка, я здесь подожду, – крикнула она мне в замочную скважину.

Я огляделась. Белоснежная комната, витая ограда на лестнице, ни намека на похабные статуэтки на каминной полке.

– Садись, – Радис поставил стул перед креслом, в которое опустился сам. Когда я села, мои бедра оказались зажаты его коленками, и по–другому расположиться никак не удавалось. – Не дергайся!

Он набросил нам на ноги полотенце и разложил на подлокотнике кресла большой несессер

Ангел действовал умело. У него оказались не только пилки и ножнички, но и бесцветный лак.

– Радис, вы с Фером на самом деле братья? Вы совсем не похожи, – неловкость лучше всего прячется за разговорами. Такими же неловкими.

– Когда–то мы все были одной большой семьей, – уклончиво ответил он. – Пока не произошел раскол.

– Не надо заходить так далеко. Я интересуюсь конкретными братьями.

Видя, что я жду продолжения, ангел вздохнул.

– Мы с Фером назвались братьями, когда у нас появились цирковые. «Цирк братьев Кристофер». Разве не звучит?

– Звучит.

– Он глава этого дома более тысячи лет, а я пришел сюда гораздо позже. Онфера тогда позвали на повышение, но он отказался. За годы совместной службы мы все сроднились. Но однажды я сам чуть не ушел. По глупости, конечно. Хорошо, что Дисе и Ви вставили мне мозги на место. Я сильно перед всеми ними виноват.

Я поняла, о каком случае он вспоминает. Лиса. Она едва не разрушила их крепкую дружбу. Но Онфер не освободил место и лишил тем Радиса продвижения на верх. Старшим в доме мог сделаться он. Любовница ангела тут же указала на несправедливость. Ну и начались подковерные игры. Мне показалось, что именно в такой последовательности развивалось давние события.

– Так выглядит гораздо лучше, – произнес ангел, заставляя меня расправить пятерню, чтобы полюбоваться на свой труд. – Еще нанесем крем, чтобы кожа сделалась мягче.

Когда Радис втирал крем, он задумчиво смотрел на меня. Я начала смущаться и уже мечтала, чтобы процедура побыстрей закончилась.

За дверью закашлялась Мария. Мы обернулись. Щелкнул замок, и на пороге появился Фер. Увидев, что Радис гладит мою ладонь, и сидим мы так тесно, что наши бедра соприкасаются, побледнел лицом.

– Всего лишь ногти, – произнес Радис, убирая крем в несессер. – Она их сгрызла почти под корень. Стоит задуматься, брат, а так ли Шапочке хорошо с нами?

Я дождалась, когда он соберет с моих колен полотенце и, оправив юбку, поднялась.

– Спасибо за помощь, – поблагодарила я ангела, нарочно не обращающего внимание на сверлящий взгляд демона.

– Приятного вечера, – пожелал Радис, одаривая меня широкой улыбкой.

Из–за спины Фера выглядывала Мария.

Я молча прошла мимо этих двоих. За мной нет вины, и я не стану оправдываться.

Фер остался, а мы вдвоем с Машей спустились в мою комнату.

– Чего это они? – спросила я, шлепающую за мной повариху. – Отголоски все той же истории с Лисой?

– Сейчас все на взводе. Утром опять большую партию душ Чистильщик привез.

Я обернулась, желая поинтересоваться, почему меня не разбудили для регистрации, но Мария покачала головой.

– Не было среди них ни одной светлой души. Сплошь черные.

– Ох ты ж!