Подражатель

— Конечно. Это две из самых известных и возвеличиваемых работ, созданных за всю историю.

— И как эксперт…

— История искусств это очень обширный предмет, — перебил его Коутс.

— В таком случае по сравнению с нами, — поправился Винтер, а Коутс кивнул, одобряя его логику. — Вы знаете, какая может быть связь между этими произведениями искусства?

— Связь?

Коутс выглядел растерянным:

— Я думал, мы будем говорить об убийстве Альфонса…

— Просветите меня.

Лектор, казалось, завис на несколько секунд, задумчиво покусывая ноготь, затем не спеша начал:

— Насколько мне известно, «Мыслитель» изначально был лишь частью намного более амбициозного произведения под названием «Врата Ада»… — Немного обескураженный, Винтер сделал пометку в блокноте. — Многие считают, что на ней изображен Данте, но есть и те, кто подозревает, что это сам Роден. Между тем «Пьета» отображает Марию, держащую на руках своего сына, — вслух раздумывал он. — Один жил в Париже, другой — в Риме. Они были созданы с перерывом в столетия. Одна бронзовая, другая — мраморная… Если честно, я не могу представить ни единого аспекта, который бы их объединял.

— Нам нужен будет образец вашей крови, — выпалил Чеймберс, застав врасплох и Коутса, и Винтера.

— Моей… крови?

— Чтобы исключить вас из расследования.

— Конечно. Я поспособствую, как только смогу.

— Мы это ценим. Можно воспользоваться уборной?

Коутс снова ответил не сразу, как будто исчезая у себя в голове, чтобы просчитать ответ.

— Наверху. Первая дверь слева. Вам придется извинить меня за беспорядок.

Чеймберс кивнул и встал, оставляя Винтера заканчивать. По пути он заглянул на ветхую кухню, не заметил ничего необычного и поднялся по лестнице на пролет, где ковер был устлан собачьей шерстью разных цветов. Он подозревал, что весь дом обычно выглядел так же и только нижний этаж был наспех подготовлен к их визиту. К его разочарованию, обе двери в спальни были закрыты, и он не рискнул попробовать их открыть, так как весь дом скрипел и стонал, докладывая своему владельцу о каждом движении в нем.

Войдя в ванную, он запер дверь и поспешил прямо к шкафчику с медикаментами. Там обнаружился впечатляющий ассортимент таблеток, большинство выписанных миссис М. Коутс, но ничего важного. Расстроенный, он оглядел скудно обставленную комнату, выискивая еще какие-то детали, приоткрывающие жизнь этого странного человека. За неимением идей получше он залез в ванну, чтобы добраться до покрытого изморозью окна, c силой открывая проржавевшую защелку, чтобы выглянуть на задний двор. В сравнении с ухоженным гном-фестом спереди задняя часть владения была тем еще зрелищем — запущенная и дикая, если не считать участок перекопанной земли в дальнем конце.

Зная, что он уже потратил слишком много времени, Чеймберс закрыл окно, дернул цепочку бачка и вдобавок помыл руки. Он потянулся к дверной ручке, но остановился, увидев самодельную декорацию, висящую на ней. Он перевернул ее и прочитал вырезанные на дереве слова:

Хоть грехи ваши подобны багрянцу,
Пусть удут они белы, как снег.

Исайя 1:18

Хмурясь, он поверннул ручку и направился обратно вниз, где Винтер уже был на ногах, готовый уходить.

— Я еще не видел ваших собак, — сказал Чеймберс, забирая свою куртку. Коутс с осторожностью взглянул на него. Бенджамин объяснил: — Заметил шерсть на ковре.

— Собаку. Всего одну, — сказал Коутс. — К сожалению, он почил. Совсем недавно, кстати говоря. Я думаю, это стало последней каплей для моей матери.

— Мои соболезнования, — сказал Чеймберс. — Какой породы была собака?

— Дворняга. Мы всегда подбирали бродячих собак.

— «Поступай с другими так, как хочешь, чтобы поступали с тобой», — изрек Чеймберс, игнорируя вопрошающий взгляд, брошенный ему Винтером.

Коутс на мгновение выглядел растерянным, но потом улыбнулся впервые со времени их прибытия.

— Теперь вы говорите практически так же, как моя мать, — сказал он, провожая их до двери.

Забравшись в машину, Винтер выжидательно посмотрел на своего коллегу:

— Ну… что вы думаете?

— Ладно. Я был неправ, — признал Чеймберс, заводя двигатель. — Я понимаю, почему он вас заинтересовал.

Глава 9

C издевательской усмешкой на лице миссис Чеймберс ковыряла основное блюдо вилкой, видимо наевшись одной ложкой закуски.

— Что это такое, еще раз? — спросила она, изучающе засовывая палец в соус.

— Курица, — коротко ответила Ева. — Нелетающая птица, которая водится у нас дома. Один из рецептов моей мамы.

— И где находится дом, еще раз?

— Контент, Ямайка.

— Хммм, — ответила старшая женщина, обращая свой неодобрительный взгяд на явно неудовлетворяющую ее обстановку. — Так, значит, это они называют «лофтом»? — спросила она, отодвигая тарелку.

— Да.

— Это просто модное название квартиры, не так ли?

— Полагаю, да.

— Такой, что стоит не меньше, чем дом.

— Зависит от дома.

Еще раз фыркнув, выражая недовольство всем сразу, миссис Чеймберс улучила момент оглядеть хозяйку, сидящую напротив нее, пока Ева в ожидании сжимала руку своего мужа.

— Ты вполне хорошенькая…