Подруга мента

Нет, надо следовать советам, надо, надо, надо. Тогда не доведется увидеть голову отца своего ребенка на окровавленной подушке. Боже, какая гадость! Не голова, наволочка. Но, если честно, белая, с выделившимся по точке произрастания каждым волосом и спавшимися щеками головушка тоже не именинный торт. Хорошо, что я думаю после. После чего угодно, после всего. Я бросилась к мужу, порыскала по его обнаженному телу и просипела:

— Игорь, «Скорую».

— До пистолета не дотрагивайтесь.

— Какого пистолета?

А такого, который муж сжимал в правой руке. Плевать мне на пистолет.

— Игорь, сволочь, «Скорую»! Он жив.

— Вы умеете взбодрить словом, Полина Аркадьевна, — проворчал Игорь, берясь за телефон.

— Прости, мне почудилось, будто ты не собираешься ее вызывать. Будто тебя больше занимает железка с курком.

Он уже тыкал пальцем в кнопки.

— Где его подружка? Я ей сейчас башку откручу! — возопила я.

— А хрен ее знает. Вроде поднималась в пеньюаре, попивши молока на кухне.

— Чего попивши?

— Молока. Полина Аркадьевна, вы докторов встретите? Я сказал, что огнестрельное ранение, они прибудут скоро, но с милицией.

— Игорь, я кто ему?

— Никто. Но подвал… Вокруг галереи уже местные менты рыщут. Я вами занимался, не ходом, не обессудьте.

— Что делать?

— Решайте.

— Решать нечего. Духи.

— Какие еще духи?

— Игорь, спрячь меня.

Мне бы залезть в шкаф, а я сдуру выскочила на площадку второго этажа. Запах «Фиджи», запах моего детства и маминого расцвета, запах тогдашнего шика и неразборчивости в себе… Унюхала я ее удачно. Она торопилась через холл к лестнице, а Игорь грубо теснил меня назад. Вмазал в стену и наконец шепнул:

— Забыли? Кладовая.

Верно, забыла и не смогла сразу схватиться за выступ ручки находящейся у меня за спиной двери.

— Не двигайтесь, — крикнул женщине Игорь, — я должен вам кое-что сообщить.

Сколько я сантиметров в диаметре? Игорь накачанный парень, но заслонить собой может не все. Он мог больше. Сделал вид, что, пятясь, ввалился в кладовку и моментально выскочил оттуда, разумеется, без меня, прилипалы.

Когда он сказал ей, она завопила так, что мне стало за себя, нечуткую, стыдно. От боли горлом избавлялась не экс-, а нынешняя его сожительница. Случись что с Измайловым, я бы тоже так голосила. Но, голося, искала бы в нем признаки жизни. А эта изливала Игорю душу на ступеньках, боясь приблизиться к спальне.

— Я же только на час вышла в сад, — казнилась она, — только на час, голова кружилась, думала, проветрюсь. Потом там что-то грохнуло через улицу, я подбежала к воротам… Господи, да что же это, за что?.. Здравствуйте, доктор, идите скорей за Игорем, умоляю, спасите.

Мне оставалось зарыться в какое-то одеяло и прореветься. Как долго это продолжалось, не помню. Игорь открыл дверь неожиданно и протиснулся внутрь:

— Полина Аркадьевна, на выход, быстрее. Менты в столовой, проскользните тенью. Мадам уехала с вашим мужем в больницу. Он плох, скрывать не буду. Очень. Операция, реанимация и везение ему нужны. Выбирайтесь через калитку позади коттеджа и неситесь вперед и прямо. Там вас ждут. Быстрее, сейчас обыск начнется.

— Игорь, я завтра сюда вернусь.

— Насовсем?

— Нет.

— Позвоните мне, идет? Лаком не пользуйтесь.

— Позвоню, спасибо тебе за все.

Однако мимо распахнутой столовой тоже надо было пробраться под аккомпанемент недовольно-глуховатого голоса Сергея Балкова. Я была в панике. Извини, Сережа. Куда люди реже всего смотрят? Да пол. Поэтому я преодолела препятствие по-пластунски, не посмев оглянуться на Игоря. Видел бы это Вик, он бы меня повесил.

«Там вас ждут»… Что Игорь имел в виду? Позади забора тянулся довольно глубокий овраг, дальше березовая аллейка, потом… Да, дорога. Все-таки, кто меня встретит? Оступаясь, я оттаскала землю за волосы жухлой травы и кое-как выкарабкалась из оврага. С козочкой меня никто бы не сравнил. Отборно стройную, изящную, высокую березу бросил без поддержки плечом курящий мужчина. Я застыла в готовности юркнуть обратно в природой созданный окоп.

— Полина!

— Валера! Я так рада. Какими судьбами?

— Игорь вызвал. Срываемся, Поля, тут опасно.

В машине он обиженно молчал. Но и десяти минут не вытерпел:

— Почему ты предприняла эту вылазку без меня?

— Я хотела посмотреть мужу в глаза, попытаться объясниться, пока не втравила некоего Крайнева. Не злись, я, правда, старалась тебя от лишней грязи чужой бытовухи избавить.

— Больше не старайся.

— Валера, твоя неделя на размышления в разгаре, но выполни мою просьбу. Завтра приедем, и я вышибу из дома эту дрянь. Игорь обеспечит парадный подъезд.

— Поля, ты ревнуешь к ней мужа?

— Я собираюсь без помех поискать наркотики. Но у меня о них киношные представления. В маленьких целлофановых пакетиках хранятся, да?

— Что ж, тогда я с тобой.

— Решился?

— Решился, напарница. А ты ревнуешь. Остуди себя, иначе ручонки будут дрожать.

Точно, «ковбой». Напарница — в духе их полиции.

— За меня не беспокойся, — как имеющая право на самоопределение вплоть до отделения нация, взбрыкнула я.

— Или «напарница», или «не беспокойся».

Хорошо сказал!

— А почему Игорь о каком-то взрыве обмолвился?