— Ну, тогда завтра… с утра. Проснемся и поедем сразу от меня к тебе.
— Даже так? — с последних сил паясничаю, пытаясь скрыть внутренний взрыв чувств, эмоций, с которым не в силах совладать. До конца осознать, внять, принять. То, что происходит, и что все это значит для меня. Для нас.
— Ну так, чтобы ночью твоего брата и маман не смущать своей оргией.
— Ужасти… — на автомате шутка. А на глаза уже скрадываются слезы.
— Дин, — внезапно лицо Димы исказилось, стало серьезным. — Я тебе никогда не изменял, с той нашей встречи у меня в доме, когда ты пришла за Машку просить. Честно. Я был и есть только твой. Никого левого: никаких Ань, Мань, Кать и т. д.
— И т. д., — перекривила его слова. Едва слышно.
— И т. д., — повторил за мной.
Еще миг — и уверенное его движение. Властным велением, грубым, беспрекословным приказом — голодным поцелуем спился в мои губы, даря… разливая по венам неописуемое, долгожданное, полноценное, без запретов… счастье.