Подружки

Прочитав от начала до конца раздел «Мужчины ищут женщин», Шерил остановилась на двух объявлениях: с некоторой натяжкой их можно было признать подходящими. Обведя объявления красным фломастером, она отложила газету. Возможно, на этот раз у нее хватит решимости ответить на одно из них.

Немедленное раскаяние

— Привет, барбос. Какой ты грозный, — умилился Гриффин, войдя в квартиру Джины. Гомес разыграл обычную сцену встречи гостей: он рычал, тявкал и яростно вилял хвостом.

— Тихо, Гомес, уже поздно. Всех соседей перебудишь, — привычно шикнула Джина на пса, с ужасом осознав, что разговаривает со своей собакой так же, как Анни со своей тварью семейства кошачьих. — Хотите чего-нибудь выпить?

— С удовольствием. Чем угостите, то и сгодится.

Джина принесла из кухни пива себе и гостю. Чтобы провести ночь с Гриффином, ей надо было упиться в стельку. Они сели на диван, где к ним немедленно пристроился Гомес, и для приличия поговорили о том о сем. Гриффин похвалил обстановку и милые безделушки, которыми Джина украсила гостиную.

Квартира Джины была гораздо больше, чем у Питера. В доме, построенном полвека назад, сделали отличный ремонт: ванная, туалет и кухня, а также ковровое покрытие на полу блестели новизной. Обставляя жилье, Джина выбирала мебель классического стиля и традиционных цветов. В гостиной красовался ее любимый светло-голубой диван; садясь на него, люди проваливались, как в перину. Их с Питером квартиры располагались на седьмом этаже, но вид из окон загораживало здание напротив.

Сидя рядом, Джина и Гриффин потягивали пиво и болтали о пустяках. Наконец Гриффин, набравшись смелости, придвинулся к девушке и поцеловал ее. Джина сразу же пожалела, что привела его к себе. Обняв Гриффина, она ощутила под пальцами валики жира у него на спине и вокруг талии. Изо рта у него воняло, как из пепельницы, и целоваться он не умел. Гриффин так и не снял свою кепочку. Джину это смешило. Ежу понятно: он скрывает лысину и искренне уверен, что всех провел.

Несмотря ни на что, Джина продолжала отвечать на его поцелуи и кивнула, когда Гриффин предложил ей перейти в спальню. Она не знала, как избавиться от гостя, не обидев его. С какой стати Джине взбрело на ум заботиться о чувствах потного толстяка, встретившегося ей в баре несколько часов назад, на трезвую голову не поняла бы и она сама. Спьяну ей показалось, что проще всего переспать с Гриффином, а затем отправить его восвояси.

И вот уже все сказано и сделано (хотя для разговоров времени почти не осталось). Джина лежала в постели рядом с Гриффином, испытывая безграничное отвращение вместо обычного сожаления и легкой брезгливости, как бывало в тех редких случаях, когда она приводила домой мужчин из бара. В этот раз вместо молодого парня, ее сверстника, который сразу после секса старался побыстрее исчезнуть под благовидным предлогом, в постели развалился толстый лысый коротышка, по возрасту годившийся Джине в отцы. В третий или четвертый раз за вечер ее затошнило. Она и без того сильно перебрала сегодня, и после секса с одним из семи гномов желудок взбунтовался окончательно. В ванной, когда к горлу подступил комок, Джина опустилась на пол и схватилась за сиденье унитаза. Пьяная, она истерически зарыдала, уткнув лицо в скрещенные руки и стараясь, чтобы Гриффин ничего не услышал. Всхлипывая, Джина мысленно рисовала себе ужасное будущее: через двадцать лет она все еще будет таскаться по кабакам вроде «Слухов».

Выплакавшись и подождав, пока перестанет кружиться голова, Джина поднялась, подошла к раковине и попыталась успокоиться. Увидев свое отражение в зеркале, она чуть было не разревелась снова. Овладев собой, Джина накинула халат, вытерла лицо полотенцем и вернулась в спальню. Гриффин храпел как ни в чем не бывало. Гомес, лежа рядом, не спал: в темноте поблескивали два больших круглых глаза. В таком состоянии Джина не хотела показываться даже собаке. Подтолкнув Гриффина, она молча протянула ему полотенце. Он жестом отказался и потянулся, чтобы погладить ее ногу.

— Думаю, вам пора. Я что-то плохо себя чувствую. Наверное, слишком много выпила. — Джину передернуло, когда коротышка отказался вытереться полотенцем: мало того, что толстый, как слон, так еще потный и липкий.

— Боюсь, мне сейчас нельзя садиться за руль. Я тоже немного перебрал сегодня, — ответил Гриффин.

— Ну так переночуйте у приятеля, который живет в другом крыле. — Сейчас Джину не волновало, врежется ли он в телефонную будку и снесет ли себе башку. Она хотела лишь одного: чтобы толстяк побыстрее убрался из квартиры.

Гриффин не отозвался, он лежал с закрытыми глазами.

— Слушайте, не хочу показаться занудой, но рано утром приедет моя мать. Вряд ли она будет в восторге, застав вас здесь.

— Хорошо, я уйду, вот только посплю немного, — сонно пробормотал Гриффин.

— Сказано вам, уходите немедленно! Мой друг Питер живет через дверь. Если вы не уберетесь сейчас же из моей квартиры, я попрошу его вышвырнуть вас отсюда. Неприятно быть стервой, но мне действительно очень плохо. Уходите!