Подсечное хозяйство, или Земство строит железную дорогу

Въ извилистомъ оврагѣ раскинулся губернскій городъ С-ль, въ которомъ родился, учился въ гимназіи, и изъ котораго, года четыре назадъ, уѣхалъ въ Петербургъ Могутовъ. На окраинѣ степи, прямо надъ оврагами, противъ города и горъ стоитъ пятиглавый кафедральный соборъ съ высокою колокольнею. Прекрасный видъ съ площади вокругъ собора и разнообразныя картины открываются взору, если смотрѣть съ разныхъ сторонъ собора. На югъ отъ собора идетъ широкая лѣстница съ площадками между ступенекъ, усаженныхъ по сторонамъ стройными тополями; у подножья лѣстницы — небольшая площадка, среди нея — бассейнъ, а на право и на лѣво — длинные, болѣе версты, бульвары изъ акацій и тополей; за бульварами — красивые, каменные, двухъ и трехъ-этажные дома, расположенные параллельно бульварамъ въ нѣсколько длинныхъ и широкихъ улицъ; далѣе — нѣсколько улицъ изъ рядовъ маленькихъ домиковъ, за ними — покатые холмы, потомъ — горы и сплошная цѣпь горъ съ Эльбрусомъ; противъ самой лѣстницы, противъ площадки съ бассейномъ — длинное, выходящее на двѣ улицы, трехъ-этажное зданіе, съ красивенькой башенькой на углу, на темномъ шпилѣ которой блеститъ золотой крестъ, это гимназія. На востокъ — тоже хорошая часть города, съ расположенными въ правильныя улицы домами, хотя дома болѣе деревянные и крыши на нихъ только изрѣдка желѣзныя, а большею частію деревянныя и даже соломенныя, но за то здѣсь много домовъ въ зелени садовъ; но за то среди этой части города видна торговая площадь, базаръ, на которомъ вѣчно копошатся люди. Позади этой части города — тѣ-же холмы и горы, но среди нихъ нѣтъ Эльбруса. На западъ — оврагъ съузился, въ глубинѣ его течетъ небольшая рѣченка, а по обоимъ бокамъ оврага — маленькіе, бѣленькіе, турлучные (изъ глины) домишки, неправильно разбросанные, но каждый домикъ въ зелени садовъ; посреди этихъ садовъ и домиковъ улицы, какъ развѣваемыя вѣтромъ ленты на головѣ красавицы, разбѣгаются въ разныя стороны, перепутываются, вьются около садовъ, взбираются то круто, то полого на гору и теряются въ садахъ. На сѣверъ — громадная площадь, на дальнемъ концѣ которой — сумрачное, съ высокой стѣной, огромное зданіе острога, а по другимъ окраинамъ площади расположены казармы, провіантскіе и коммиссаріатскіе магазины, всевозможныя присутственныя мѣста — все однообразное, длинное, каменное; далѣе за площадью — ровная, безпредѣльная степь.

Два часа. Жаркій день. По небу медленно ходятъ обрывки облачковъ, тѣнь отъ которыхъ также медленно двигается по зелени садовъ, по бѣлымъ домамъ и по сѣрымъ улицамъ и дорогамъ. На площади собора, спрятавшись за уголъ колокольни, противъ изображенія Христа, несущаго крестъ на Голгофу, стоитъ на колѣняхъ гимназистъ лѣтъ десяти. По щекамъ его бѣгутъ слезы, глаза, полные восторженной вѣры, обращены ко Христу, руки сложены одна въ другую на груди и уста тихо произносятъ молитву. О чемъ такъ укромно, такъ горячо молится дитя?

Молю тебя, Христосъ, шепчетъ ребенокъ, — пошли отцу моему денегъ! Пусть онъ, старикъ, придетъ веселый домой! Пусть мать перестанетъ плакать и бранить отца. Пусть отецъ не будетъ до поздней ночи писать, а разскажетъ мнѣ и Васѣ, какъ жили въ старину запорожскіе казаки, какъ они боролись съ врагами твоими, турками; какъ нашъ дядя, молясь Тебѣ, Господи, имѣлъ успѣхъ во всѣхъ дѣлахъ!.. Пусть мать дастъ намъ на ужинъ кислаго молока съ бѣлымъ хлѣбомъ! Вѣдь мы вчера не обѣдали и сегодня не будемъ ничего ѣсть, если Ты, Господи, не пошлешь моему отцу денегъ!.. Я буду молиться Тебѣ, Господи! Я буду поступать по Твоимъ заповѣдямъ! Пошли же, Господи, денегъ моему отцу….

Такъ около часу молится дитя. Но вотъ, завидя идущаго человѣка, оно вскочило на ноги, отерло слезы съ глазъ и щекъ, приняло беззаботный видъ, заложило рученки назадъ и тихой походкой отправилось къ той части города, въ которой турлучные домишки терялись въ зелени садовъ и въ которой нанималъ квартиру Петръ Афанасьевичъ Могутовъ, чиновникъ губернскаго правленія, получавшій двадцать рублей въ мѣсяцъ и имѣвшій жену и пятерыхъ дѣтей.

II.

Опять жаркій день, два часа, и тотъ-же гимназистъ возвращается изъ гимназіи домой, съ улыбающимся лицомъ и поспѣшной, но приличной походкой. Онъ дома, и, полный величія и радости, сообщаетъ отцу, что его приняли на казенный счетъ въ пансіонъ при гимназіи. Онъ будетъ тамъ жить, у него будетъ все платье казенное, онъ будетъ ѣсть казенный обѣдъ, ужинъ, пить казенный чай и имѣть казенныя книги…. Его вся семья поздравляетъ, отецъ плачетъ и цѣлуетъ; мать гладитъ по головкѣ и говоритъ, что теперь и остальной семьѣ будетъ полегче: все однимъ ртомъ будетъ менѣе; три сестры цѣлуютъ его и говорятъ, что Гордюша будетъ красавчикомъ въ сюртукѣ съ краснымъ воротникомъ и золотыми петлицами…. Одинъ только брать Вася, худенькій блондинъ, лѣтъ семи, съ большими голубыми глазами, въ которые, казалось, вылилась вся добрая, пугливая душа мальчика, смотрѣлъ тоскливо.

— Теперь ты, отецъ, отдашь на мое мѣсто въ гимназію брата Васю, говоритъ Гордій, замѣтивъ тоску Васи.

— Да, да… робко говоритъ отецъ. — Ему пора начинать…