Подсказки школьного психолога

Он вдруг как-то сгорбился, опустил голову и побрёл к дверям. Я растерялась – и не остановила его.

– Как вы так могли? Ведь я же не просто болтала – я работала с ним. Я возвращала его к реальной жизни.

Завуч молча ушла к себе.

На следующий день я встретила Славу в коридоре. Извинилась перед ним. Он рассказал мне, что ему дома сильно попало от мамы, когда он ей пожаловался.

Я поговорила с его мамой, объяснила ситуацию. Затем, когда снова встретила Славу, спросила, извинилась ли перед ним мама.

– Нет, – грустно сказал он. – Не извинилась. Это не так важно. Мне жаль, что это плохо для вас.

– Не для меня, а мне плохо, потому что было плохо тебе, и потому что я не вернула тебя и не ушла вместе с тобой.

Это была наша последняя встреча. Больше он в мой кабинет не заходил, а вскоре и я рассталась со школой.

Там была сломана вся сложная и с таким трудом выстроенная система отношений с умным и очень хорошим мальчишкой, попавшим в капкан безграмотного родительского эксперимента.

У Славы сильный тип нервной системы, у него сильная воля и хорошо развита абстрактная логика, хорошее понимание других людей, умение вести их за собой и способность к манипуляции. Он может зацикливаться на неприятностях. Невозможность занять в коллективе высокую позицию может стать причиной депрессии, оторванных от жизни фантазий.

Его мама обладает слабой волей, компенсируемой упрямством. У неё высокий уровень рациональности и сильная абстрактная логика. Она зачастую проявляет жёсткость в отношениях. Кроме ситуаций, когда её сын выдаёт сильный эмоциональный всплеск. Тогда она теряется и идёт на любые уступки.

Так мои взаимоотношения со Славой тоже не очень простые. Но мы преодолели возможные негативы, не дали им развиться.

Вспоминая Славу, я вижу его, идущего с тренировки, крепкого, успешного. Помню, как всегда он готов был прийти мне на помощь, например, когда я не справлялась со своим мобильным телефоном. Однажды он даже вызвался разыскать самого сведущего в этих вопросах одиннадцатиклассника. Но всё это заслоняют воспоминания о нём, бредущем к двери заплетающимся шагом, с низко опущенной головой.

Почему я не догнала его и не окликнула? Почему не написала заявление об уходе в тот же день, а сделала это два месяца спустя.

Даниил

Даниил и его мама встретили меня у метро.

– У нас ремонт в квартире, поэтому мы живём сейчас на даче. Это недалеко, – сказала его мама. По дороге беседовали о Данииле. Время от времени мама обращалась к нему с вопросами, демонстрируя его эрудицию и память.

В дачном доме у него была своя комната на третьем этаже.

– Даниил, покажи Светлане Ивановне свою комнату.

– Пойдёмте, – вежливо пригласил меня Даниил.

Мы поднялись по деревянной лестнице и через проём в полу оказались в довольно большой комнате. Над кроватью висел огромный ковёр бежево-коричневого цвета из пушистой шерсти с изображением оленя на лесной поляне. У окна стоял письменный стол. На одной из стен висела политическая карта мира. Ещё книжный стеллаж или шкаф, точно не помню.

Даниил провёл для меня экскурсию по своим владениям, рассказал о книгах, о политическом устройстве мира.

Он был серьёзен, но не по-взрослому и не по-детски, а как-то по-особенному. Никаких эмоций не выражал его скучно-вежливый взгляд.