Подснежник

Вскоре после полуночи, когда толпа уже начинала шуметь и волноваться, Джуди наконец появилась на сцене. Луч яркого света от софита упал на худую трясущуюся фигурку в красном брючном костюме, которая неверной походкой двигалась по сцене. Казалось, Джуди не до конца понимает, где находится. При виде ее зрители еще громче зашумели и начали подсвистывать. Кто-то бросил в Джуди пустую пачку из-под сигарет. За ней полетело несколько надкусанных булочек. Свист и крики усилились.

Джуди просто стояла на сцене и крупно дрожала.

– О Боже! – сумела выдавить она. – Боже мой!

Это становилось почти непристойным. Казалось, мы собрались здесь для какого-то ритуального жертвоприношения.

Какой-то мужчина вскарабкался на сцену и схватил микрофон.

– Если не можешь приехать вовремя, – прорычал он, – зачем вообще приезжать?!

Джуди разрыдалась и бросилась со сцены. Я была рада, что Гарри нет сейчас с нами и он не может этого видеть. Боюсь, он мог бы затеять драку с обидчиками Джуди.

Томми был потрясен.

– Идем отсюда, – сказала я ему.

На обратном пути в Челси мы оба молчали. Томми довез меня до дома, и я пригласила его зайти – пропустить стаканчик на сон грядущий. После сегодняшнего «шоу» ему это было просто необходимо.

– Неприятное зрелище, – сказала я, пока Томми наливал нам бренди.

– Кошмарное! – с горячностью отозвался Томми. – Эти люди вели себя по отношению к Джуди просто как свиньи.

– Таков шоу-бизнес, – сказала я ровным голосом. То, что Томми лишился части своих иллюзий, доставило мне что-то вроде жестокого удовлетворения.

– Но, Руби…

– Что – Руби? Так всегда бывает. Если тебе нечего предложить публике, она рвет тебя на части. Не забывай об этом.

У Томми сделалось такое лицо, словно он был оскорблен в лучших чувствах. Глотнув бренди, он прищурился и посмотрел на меня.

– Ты считаешь, что из меня никогда не выйдет хорошего актера?

Я вздохнула:

– Не знаю, Томми. Мне просто кажется, что тебе не следует слишком на это западать. Мир шоу-бизнеса – жестокая штука. Уж можешь мне поверить.

– Но я хочу что-то собой представлять…

Я улыбнулась:

– Ты уже что-то собой представляешь, Томми.

Он отошел к окну.

– Нет, – сказал он. – Я никто. Я даже не знаю, кто были мои родители. Мне хочется сделать что-то со своей жизнью, чтобы она не была никчемной и пустой. Я начал заниматься боксом, потому что мне казалось – так я смогу чего-то достичь…

Я повернулась и посмотрела на него. Он стоял опустив голову, в прищуренных глазах блестели слезы. Я приблизилась к нему. Прикоснулась к лицу.

– Я рада, что Гарри заставил тебя бросить бокс. Ты очень, очень красивый…

Томми слегка отпрянул.

– Гарри… – с горечью произнес он. – Он готов заставить меня бросить все. Отказаться даже от самого себя. Ради него.

– Он любит тебя, – сказала я.

– Любит? – Голос Томми внезапно прозвучал холодно и спокойно. – Он меня даже не знает как следует. Я и сам себя не знаю. Я бы никогда…

Не договорив, он резко отвернулся и стал смотреть в окно. В темном стекле возникло вытянутое отражение его лица.

Я положила ему руку на плечо. Томми обернулся и посмотрел на меня. Его легкое косоглазие буквально гипнотизировало меня. Он был слишком красив, этот голубоглазый молодчик, и я, не сдержавшись, поцеловала его в губы. Томми ответил на мой поцелуй, и не успела я опомниться, как это случилось. Наши губы сомкнулись, руки двигались проворно, как змеи. Кое-как сорвав друг с друга одежду, мы, шатаясь, бросились в спальню.

«Это безрассудство!» – подумала я, когда мы вместе забрались в постель. То, что мы собирались совершить, было опрометчиво и опасно, но я думаю, что мы оба были захвачены безумием момента. «Гарри убьет нас обоих». Томми неловко мял мое тело, с какой-то слепой жадностью кусал груди. Я ласкала его тугое, крепкое тело, гладила небольшие бугорки мускулов и, наконец, выгнувшись дугой, направила его в себя.

Потом мы некоторое время лежали молча.

– Томми, – спросила я наконец, – с тобой все в порядке?

В ответ он как-то странно усмехнулся. В спальне было темно, но я все равно повернулась на бок и попыталась рассмотреть его лицо.

– Это была очень плохая идея, – сказала я.

– Ничего страшного, – прошептал Томми и провел рукой по моим волосам.

– Но что же все-таки случилось? Почему? – спросила я.

– О чем ты?

– Ну, я думала – ты…

– Гомик?

– Да.

– Я же сказал – я сам не знаю, кто я.

Тяжело вздохнув, я снова перевернулась на спину.

– Не беспокойся, все будет в порядке, – сказал Томми. – Обещаю.

Я понятия не имела, что он имеет в виду, но я слишком устала, чтобы спрашивать. Единственное я знала твердо – то, что произошло между нами, может чертовски осложнить ситуацию. Я знала это и могла думать только об одном: Гарри ничего не должен знать.

Гарри позвонил мне на следующий день. Его голос звучал взволнованно, и на мгновение я испугалась, что он обо всем узнал. Гарри сказал, что ему нужно серьезно со мной поговорить.

– Что стряслось? – спросила я.

– У нас возникла проблема.

Я с облегчением вздохнула. Он говорил о делах, о бизнесе.

– Встретимся в клубе, – сказал Гарри, и я сразу отправилась в «Звездную пыль».