Подсолнух

— Спасибо, — сухо ответила невеста.

Тянуть не хотелось, потому что долго этот презрительный взгляд выдерживать было трудно. Татьяна набрала в грудь побольше воздуха и на выдохе выговорила:

— Я извиниться хотела за Федора Тимофеевича.

— Тимофея Федоровича, — с раздражением поправила Алиса.

Та зажмурилась и тряхнула головой в попытке перемотать все назад.

— В общем, извини, что подставила тебя так. Я не думала, что он будет злиться на тебя из-за меня.

— Ну, конечно, ты не думала! — ядовито воскликнула невеста, вскинув руки. — Потому что тебя только твои проблемы волнуют. А то, что кто-то за тебя поручился, это уже его проблемы.

Татьяна опустила виноватую голову вниз. Алкоголь давал о себе знать и расшатывал ее слегка. Она провела пальцами по брови с нажимом и остановила руку на шее, отворачивая лицо вниз и в сторону.

— Прими хотя бы подарок на свадьбу, –девушка обессиленно вытянула руки с мешочком перед собой. — Я от всей души, правда.

Взгляды их встретились. Алиса держалась строго и холодно. Глаза ее, обычно живые и добрые, надолго застыли, сфокусировавшись в одной точке. Она втянула щеки и вытянула губы трубочкой. Словно специально для них заиграла медленная напряженная музыка. Татьяне стало неуютно под пристальным жестким взглядом невесты, но через несколько мучительных секунд та приняла подарок и более мягким тоном поблагодарила. Татьяна выдохнула, словно скинула тяжесть с плеч.

— Безответственная ты, Татьяна, — сказала Алиса вдумчиво.

Та снова смутилась и сцепила пальцы.

— Я просто… поняла, что мне там не нравится, — в голосе звучало угнетение.

— А здесь тебе как? Нравится? — внезапно спросила невеста, улыбнувшись, но как-то неестественно.

Татьяна пожала плечами и забегала глазами по полу.

— Нравится, просто чувствуя себя немного… лишней.

Алкоголь говорил за нее откровенно. Алиса хмыкнула.

— В этом любовном треугольнике, пожалуй.

Татьяна бросила в нее испуганный взгляд.

— Ты о чем?

Невеста кивнула в сторону танцующих в обнимку медленный танец Вадима и Соню. Она не видела их лиц, но танцевали они спокойно и расслабленно. Он обнимал девушку за талию чуть ниже, чем позволяли приличия. Она положила ему на грудь голову.

— Оставь парня в покое, — сказала Алиса строго. — Ты и так его уже бросила.

Невеста продолжала давить на Татьяну напряженным тоном голоса, резко отличавшимся от того, каким она его помнила. Тот был задорным, звонким и хихикающим. А этот казался бездушным, грузным и уничтожающим.

— Смотри, как они подходят друг другу. Она ему всегда нравилась. До тебя, — Алиса ухмыльнулась, видя нарастающую панику на лице собеседницы. — Вадим достоин лучшего. Уступи место нормальной девушке.

— Хочешь сказать, я его не достойна? — надломленным обидой голосом спросила Татьяна. — Чем же она достойнее меня?

— Да всем! — усмехнулась Алиса. — Как минимум тем, что не сбегает при любом удобном случае.

Тут к ним подошел Дэн, как будто боялся за молодую жену и решил подстраховаться и узнать, что и как тут происходит. Он с опаской поглядывал на Татьяну. На лице смутно выражалось отвращение или сильное недовольство. Парень приобнял Алису за талию и положил голову на ее плечо. Татьяна перевела на него взгляд и прежде, чем он смог что-то сказать, спросила первой:

— Ты тоже считаешь, что я его не достойна?

Дэн сморщился в недоумении, но потом посмотрел вдаль, за спину Татьяны, на друга, смекнул и усмехнулся.

— Хочешь начистоту? — недобрым тоном сказал он. — В подметки не годишься.

Девушка почувствовала вмиг образовавшийся ком в горле. Муж с женой сверлили ее злобными глазами, слегка кривя одинаково белые рты в недобрых усмешках. Выглядели они так, будто Татьяна нанесла им своим присутствием личную обиду, и теперь они готовились к вендетте.

— Я, вообще, не понимаю, что он в тебе нашел, — давил Дэн. — Мы с Алисой тебя здесь терпим только потому, что Вад к тебе хорошо относится. Я просто знаю, как он переживал из-за тебя. А если бы не он, то ты — последний человек на планете, которого мы бы хотели видеть на нашей свадьбе. А на его — тем более.

Татьяна почесала лоб и опустила голову. На глаза наворачивались слезы. Трагичности всему придавала нарастающая триллерная музыка, меланхоличная и пугающая, очень удачно совпавшая с угнетающими ее чувствами боли, обиды и никчемности. Больше всего было обидно, потому что они говорили правду, и она это осознавала. Но признание этого все равно тяготило.

— О, смотрите-ка, кажется, Вад свой выбор сделал, — довольно хмыкнула Алиса.

Татьяна проследила за ее взглядом и увидела, как Вадим целует Соню или как Соня целует Вадима. Разбираться ей не хотелось, да и было некогда. Они нежно целовали друг друга посреди медленно двигающейся под мелодию толпы, остановившись и прижавшись телами вплотную. Глаза молодоженов горели злорадным светом. Усмешки остриями впивались в душу, оставляя глубокие порезы, из которых кровоточила желчь. Разум девушки затмила неистовая ярость.

— Ах, она сучка! — прорычала Татьяна и ринулась к целующейся паре.