Подсознание. Великолепная история человечества

По словам Вивейруш де Кастру, в нескольких индейских культурах «все, что обладает душой, является субъектом, и всякий, у кого есть душа, способен иметь точку зрения»:

Животные — это люди, или они считают себя людьми. Такое представление практически всегда связано с мнением о том, что внешняя форма каждого вида есть не более чем оболочка («одежда»), скрывающая внутреннюю человеческую форму, обычно видимую только глазу данного вида или некоторых специфических межвидовых существ вроде шаманов. Эта внутренняя форма есть «душа» или «дух» животного: интенциональность, или субъективность, формально идентичная человеческому сознанию, материализуемая… в системе человеческого тела, скрытой за маской животного… Это понятие «одежда» — одно из преимущественных выражений метаморфозы — духи, мертвецы и шаманы, принимающие облик животных, звери, превращающиеся в других зверей, люди, случайно превращенные в животных… Этот перспективизм и космологический трансформизм… тоже можно найти… на Крайнем Севере Америки и Азии, а также среди охотничьих народов других частей мира.

В этих до- или полуземледельческих культурах хищничество представляется главным ключом к конструированию личности и ее социальных отношений посредством физического или символического присвоения чего-либо ради личной выгоды. Но в мире преобладают хищнические отношения, поэтому есть возможность все перевернуть, и охотник станет добычей.

Жизнь понимается как постоянная борьба за навязывание своей точки зрения наделенным духом и собственной точкой зрения существам, поэтому связь между хищником и добычей продолжается, даже после совершения насильственного события с последствиями для обоих.

Охотник обычно проводит ритуалы, чтобы умилостивить дух убитой добычи и избежать его мести. Если нет собственно чувства вины, то непременно имеется страх возмездия, боязнь превратиться из хищника в добычу в результате действий мертвого существа, еще живущего в воображении.

Шаман Дави Копенава утверждал следующее:

Животные тоже люди. Вот почему они отворачиваются от нас, когда мы плохо с ними обращаемся. Во сне я иногда слышу их недовольные и гневные речи, когда они хотят отказать охотникам в добыче. Если вам действительно необходимо мясо, вы должны тщательно целиться в дичь, чтобы она умерла на месте. Если происходит так, то животные довольны, что их правильно убили. В противном случае они убегают далеко, раненые и обозленные на людей.

Так же как на охоте и на войне, во сне часто есть риск навязывания чужой точки зрения. Для индейца джуруна сон о забитых свиньях означает, что его душа преуспела в охоте и его ждет такой же успех наяву. Но сон о свиньях, бегающих по лесу, предостерегает: враги преследуют их душу, поэтому они преградят путь охотнику. Ему следует несколько дней быть осторожным и никому об этом сновидении не рассказывать.

У индейцев джуруна из парка Шингу сон о стервятниках, летающих близко к человеку, — знак скорой смерти, даже если во сне они живы: «…стервятники питаются только падалью». В случае со снами особенно легко внушить любое мнение, в данном случае — точку зрения стервятников.

Весьма вероятно, что вера в богов и духов и возникла-то в подобном контексте. Сначала это было не более чем одушевление и приписывание магической силы воспоминаниям об умерших родственниках, убитой добыче и поверженных хищниках — с ними наши предки вели в своих снах интенсивные диалоги.

С развитием цивилизаций онейрическая деятельность стала рассматриваться как магический портал в то, что сегодня в афробразильской религии умбанде называется царством Аруанды — духовным измерением, где живут предки, зародышем мира богов, увековеченных в памяти многих поколений.