Подсознание. Великолепная история человечества

И дело было вовсе не в том, что сны быстро и полностью утратили свой мистический статус. На протяжении всего античного периода ночной оракул занимал видное место в частной жизни и государственном управлении — это наглядно демонстрирует вся греко-римская культура. Показательные сны самого Юлия Цезаря и его жены Кальпурнии в ночь перед его убийством, имевшие очень большое значение для политической организации Рима, были по-своему пророческими: метафорическое восхождение на небеса к Юпитеру, экстаз и сублимация мирских забот; ужас женщины перед конкретностью, идеальным предзнаменованием и жестоким пророчеством — «сон-теорема», согласно богатой терминологии Артемидора.

Вера в предсказательную силу снов присуща не только вымершим или так называемым примитивным обществам. По сей день и в городе, и в деревне хватает тех, кто готов трактовать сон как предостережение или предчувствие — в вопросах женитьбы, поездок, дорогих покупок или продажи недвижимости, заключения контрактов и денежных ставок.

В Бразилии делать ставки в азартной игре Jogo do Bicho[169], особо популярной среди рабочих, принято после появления во сне определенного животного. По запросу sonho jogo do bicho (sonho — «сон» по-португальски) Google выдал мне 350 тысяч релевантных страниц[170]. Заметка в одной из главных газет штата Пара, популярной в Амазонии, помогает понять причину такой связи:

Пауло Роберто да Силва, 46-летний предприниматель, каждый день играет в Jogo do Bicho… В воображении этого игрока все может превратиться в животное. «Я вижу сон о чем угодно, воплощаю сон, потом прихожу и играю. Все служит источником вдохновения для моих ставок, даже облака в зависимости от их формы… Однажды я даже выиграл 1200 реалов и надеюсь сделать это снова».

Подобная вера в знаки, получаемые во сне, никоим образом не ограничивается рабочим классом. В конце 1913 года Юнг ехал навестить родственника под Цюрихом. Психиатр уснул в поезде, и ему явилось тревожное видение: вся Европа залита кровью — просто море крови, чудовищный поток — и усеяна трупами. В следующем году разразилась Первая мировая война, и только тогда Юнг понял, что увидел пророческий сон.

Десятилетия спустя Юнг испытал необычайное дежавю: анализируя сны пациентов-немцев, он предугадал возвышение Гитлера и катастрофическое господство нацизма. Описания этих снов позволяют предположить, что развитие культуры предсказуемо, поскольку она веками обновляется за счет архетипических мемов. Юнг на эту тему писал следующее:

Я был уверен, что в Германии существует некая угроза, очень большая и катастрофическая, и я знал это только благодаря наблюдению за бессознательным… Когда вы наблюдаете за своим внутренним состоянием, вы видите движущиеся образы, мир образов, обычно воспринимаемый как фантазии, но эти фантазии — факты. Это факт, что у человека есть такая-то и такая-то фантазия, настолько осязаемый факт, например, что, когда у человека появляется такая-то фантазия, другой человек может потерять жизнь… Все было фантазией с самого начала, а фантазия имеет собственную реальность, о которой нельзя забывать, фантазия не есть ничто, она, конечно, не осязаемый предмет, но тем не менее факт… Психические события есть факты, реальность, и когда вы наблюдаете поток образов внутри, вы наблюдаете одну из сторон мира — мира внутри себя.

Если внутренний мир так же реален, как и внешний, то и вещие сновидения необходимо рассматривать как факты природы. Но это не означает, что и их толкования так же естественны. Отрицать эффективность вероятностного толкования так же рискованно, как и безоговорочно верить в его пророческую силу.