Подстава

– Я не договорил! – почти рык. – На Франциске ее подставили. Если бы не подстава, она бы ушла без следов, впрочем, и так ушла. На Гаэре ее подставили снова, и все же она от тебя смылась. На Деране тебе ее банально продали… Но она смоется и сейчас. Несмотря ни на что. Даже унижение, которым ты ее раздавил, сделало ее сильнее. Как впрочем, и ее жажду отсюда свалить. И если в этой девочке еще были какие-то чувства к тебе – теперь их нет. Никаких, Эрих. Ты всегда мало чтил воинский кодекс, так вот – а она чтит. Она десант – они фанатики кодекса!

Это вот он правду сказал, что мы, народ из десанта, кодекс чтим фанатично. И гордимся этим вполне заслуженно.

– Мне казалось ты на моей стороне, – холодно произнес тайремский адмирал.

– Я всегда на твоей стороне! – отрезал Тамран.

– Хорошо, рад, что мы это выяснили здесь и сейчас, – тон архонта мне вдруг не понравился.

Это у меня чуйка сработала.

Потому как следующими словами Дагрэя были:

– Если ты каким-либо образом попытаешься ее освободить – ты будешь изгнан из дома Дагрэй!

Понятия не имею, что это значит, но судя по молчанию, для Тамрана это было больше, чем удар.

– Я был услышан? – не знала, что Эрих способен говорить таким тоном.

– Да, мой лорд, – сдавленно произнес Тамран.

То есть моего унижения было мало – чувак еще и самого преданного своего сторонника унизил. И несмотря ни на что, мне Тамрана вдруг стало очень жаль, поэтому, едва седьмой архонт решительно направился на выход, я громко спросила:

– Эрих, ты фетишист?

И через мутное стекло капсулы стало видно, что мужик остановился на выходе. Затем медленно, текуче повернулся, и переспросил:

– А что, для тебя это проблема?

– Да нет, – ответила безмятежно, – мне вообще нет дела до твоих проблем. Просто так, из любопытства спросила. А так, в целом, ты случаем не проверялся там, на парафилию и прочие сексуальные девиации? Может у тебя парафилическое расстройство, а ты не знал?

В долю секунды архонт преодолел пространство медицинского отсека, распахнул мою капсулу, и нависнув надо мной грудой тренированного мяса… млять, я надеюсь, во время моего деранского отпуска он не тренировался под руководством Тамрана, но не суть.

Едва Эрих навис надо мной, я указала на изысканное украшение своей боевой конечности, и спросила:

– Это что?

– Браслет, – ответ был очевиден по факту.

Но твою ж мать – выбесил.

Плавно приподнявшись в капсуле, так что мое лицо оказалось нос к носу с носом архонта, я посмотрела Дагрэю в глаза, и, не скрывая угроз в голосе, отчетливо произнесла:

– Слушай внимательно, Эрих, слушай и запоминай – повторять не буду. Ты поступил подло, и поступок был осознанным. Если бы ты не знал, если бы не догадывался, если бы… да все что угодно, я бы простила. Но ты знал, что делаешь. И что сделал. Такое не прощают. Такое никогда не прощу я. Сам удавишься, или подождешь, пока тебя угрохаю я?

Определенно, подобной речи архонт не ожидал вовсе.

На миг взгляд его переместился на мои губы, затем Эрих вновь взглянул мне в глаза, и пришла его очередь высказываться самым неожиданным образом.

– Ты помнишь, я сказал тебе, что влип? – хрипло произнес архонт.

Я рвано выдохнула, ощущая ту самую чуйку, что у десантника срабатывает всегда в случае максимальных неприятностей.

И интуиция, к сожалению, не подвела.

– Не стоило сбегать на Деран, – он произнес это, глядя мне в глаза так, что хотелось отпрянуть, – в этом твоя главная ошибка, Мелани. До Дерана я еще думал, что ты просто увлечение. Основательное, но увлечение. А вот теперь точно знаю – я влип, Мэл, в тебя, полностью. А потому, детка, у тебя проблемы.

– Почему это у меня? – интуиция билась в истерике, не знаю, как я лицо еще держала.

Эрих медленно придвинулся… я с трудом усидела на месте. Сидела там же, и когда его губы коснулись моих, и когда дыхание стало рваным… его дыхание… и даже когда архонт произнес:

– Я убью каждого, кто попытается отнять тебя у меня. Любого. Всех. Ты меня извращенцем только что назвала? Так вот – ты права, я извращенец. Фетишист, Мэл. А мой фетиш – ты.

Он криво усмехнулся и добавил обалдевшей мне:

– Я поступил подло? Да, поступил. Еще я способен поступать жестко, жестоко, цинично, убийственно. Целый спектр поступков, Мелани, и все для тебя! Все запомнила, или повторить?

Когда он уходил, я сидела в медкапсуле, откровенно ощущая, что… мне хана.

Причем такая хана, которой не угрожают, а о которой конкретно ставят в известность.

И когда Эрих вышел, я в ужасе посмотрела на Тамрана. Офицер и наставник был бледен, потрясен не меньше моего, и пребывал в каком-то то ли шоке, то ли ступоре, то ли еще чем-то, что явно относилось к разделу психологических дистрессов, а это раз так в сто хуже обычного старого доброго стресса.

– Тамран, это что такое было? – мой голос к моему же ужасу дрогнул.

– Психологическое расстройство, – едва слышно ответил офицер.

Ничего так ответ.

– Он что, умом двинулся? – меня трясти начинало.

– Да, – простой и четкий ответ.

Помолчав немного, уточнила:

– Совсем?

И офицер Тайрема глухо ответил:

– Да.