Подстава. Книга вторая

– Их прикрывает Танарг. Ну, или они прикрывают Танарг, – учитывая все, что я знала об Эрихе, я уже не исключала и второй вариант.

– Даже так, – пробормотал Гэс.

К этому моменту вернулся Тамран. Офицер постоял, посмотрел на меня, на Гэса, и произнес:

– Мелани, тебе бы поесть и отдохнуть.

Не отвечая ему, молча посмотрела на Гэса.

– Знаешь, сюда было трудно пробраться, – нехотя признался мне Гэс.

– Тормозни остальных, – просьба в своем роде, но вообще совет хороший. – Смерть Эриха не даст Гаэре ровным счетом ничего. Как и моя. Речь идет о паранормальных способностях и особенностях Тайрема, так что… Тормозни всех, Гэс, я устала нервно оглядываться, и опасаться, что кого-то из моих сослуживцев, пытающихся меня спасти, сейчас убивают гаракхай.

– Я… пппонял, – с явным неодобрением принял он мое решение.

И тяжело поднялся.

Когда он уходил я не обернулась.

И лишь когда его шаги затихли в дали, тихо сказала Тамрану:

– Хочу в сапог.

– Куда? – не понял Тамран.

– ПВСПГ, – с трудом выговорила зубодробительную аббревиатуру.

***

В Парке Вечной Славы Павших Героев было людно. Строем бегали школьники в сине-бежевой форме, строем гуляли малыши в ярко-оранжевых мундирах, дружно и сосредоточенно сопели малыши из самых младших групп. Сейчас было время занятий – с трудом ползающим мелким надлежало проползти положенных двадцать шагов прежде, чем самостоятельно доползти до коляски и ожидающей индивидуальной воспитательницы. Детей на Танарге ценили, и ценили очень высоко. Тут был какой-то особый культ Матери и Женщины, соответственно дети считались главной ценностью Танарга. А еще тут существовало равноправие полов в такой степени, что даже я находила это несколько… необычным. Но у женщин на Танарге прав было больше, чем у мужчин. И местным парням надо было сильно постараться, чтобы танаргка согласилась стать его женой и родить от него ребенка. Ооочень сильно постараться.

Мимо пробежала группка студентов военно-технического университета, я уже научилась определять факультеты и университеты по формам студентов. Впереди бежали парни – в меру прокаченные, сосредоточенно слушающие лекции в наушниках, и всегда готовые помочь девушкам. Правда, стоит признать, что плевать девушки хотели на их желание помочь, потому что сами были хоть куда, и на парней поглядывали с плохо скрываемым презрением. Не удивительно – для того, чтобы жениться на танаргке следовало превосходить ее физические показатели на сто пятьдесят процентов, умственные – на сто. Задача практически нереальная. Но хочешь жену – изволь соответствовать. А жена – признак статуса. Пока не женишься, никакого тебе повышения по службе, и жить будешь в казарме, в охренительно хреновых условиях.

– Миледи Дагрэй, – поприветствовал меня пробегающий мимо преподаватель и руководитель данной группы.

– Рэг Сантос, – поприветствовала в свою очередь я.

– Сегодня почти без акцента, – похвалил тот, кто носил звание что-то вроде сержанта.

Я подождала, пока они пробегут, и перешла к откровенному саботажу на местности – мягко скользнув к малышне, сосредоточенно ползущей к коляскам, я коварно похитила ребенка. Одного. Малыша с темными волосами, серыми глазами, почти как у Эриха, и вообще он мне очень нравился.

– Миледи Дагрэй, доброе утро, – улыбнулась воспитательница.

– И вам, харриэт Бионе, – я такая вежливая тут стала.

И мне никто не мешал воровать бебика. Меня проверили, просканировали, взяли все на анализы в первый раз, после чего я была признана безопасной и допущена к детям «с целью пробуждения материнского инстинкта». Эриху официальную бумагу даже выдали, выражение его лица в тот момент было непередаваемым. А я как-то успокаивалась рядом с детьми, уходило пусть и на время, то напряжение, что достало меня без спаррингов. На тренировки подсаживаешься как на наркотики, и без выплеска агрессии в схватке я успокаивалась вот так. Кто-то заводит котиков, а я игралась с детьми. Не хочу думать об этом с точки зрения психологии.

– Привет, Бубу, – подхватывая малыша, поздоровалась я.

– Бу-бу, – он больше ничего не говорил пока, но мне был рад, как и я ему.

Потом мы шлялись по парку вокруг забега, в смысле заполза малышни, лапали деревья и кусты, я рассказывала мелкому про небо, птиц, цветы и вообще все что видела – мне методичку по общению выдали. Эриху бумаженцию разрешительную, а мне методичку с правилами общения, так что я знала, о чем можно было говорить, и про то, что мелкому нужно все трогать, чтобы полнее изучить предмет знала тоже.

И вдруг все изменилось.

Я не знаю, в какой момент, но я резко почувствовала опасность.

Быстро отнесла Бубу к воспитательнице, подала знак остальным сейчас же забирать детей, и харриэты лишь удивленно переглянулись, не понимая, как и когда я успела выучить жесты, которыми армейские общались между собой только в самых критических случаях. Но разбираться никто не стал – все подчинились и подчинились мгновенно – дети главная ценность, их надлежало беречь.

А затем из ветвей ближайшего дерева высунулась рука в черной перчатке, и мне обозначили жест:

«Что за нахер?»