Читаем Подставных игроков губит жадность (= Шулерам не обналичивают фишки) полностью

Подставных игроков губит жадность (= Шулерам не обналичивают фишки)

- Что бы ты хотел узнать?

- Можешь говорить что угодно,- ответил Бедфорд.- Но на твоем месте и в твоем положении я бы завел речь о том, что не следовало бы мне сообщать в полицию, что ты орудовал в моей машине, что зачистил изоляцию, чтобы обойти замок зажигания. На всякий случай, если тебе неизвестно, хотя я думаю, что известно, объясняю: быть пойманным во время манипуляций в чужой машине значит схлопотать статью. Про это я бы и потолковал.

Я искоса взглянул на Дорис. Она подмигнула мне.

- Ладно,- начал я.- Что я намеревался делать?

Твоя машина мешала этой даме открыть дверцу ее машины и положить туда продукты.

- Отлично. Но достаточно было пройти в супермаркет и вызвать меня. Я бы сам подвинул машину.

- Не было времени.

- Выходит, вы чертовски торопились.

- Она торопилась.

- Не думаю, что такое объяснение меня устраивает.

- Это единственное объяснение.

После недолгих размышлений Бедфорд сказал:

- Знаешь, а, пожалуй, ты бы мне пригодился. Провернул бы для меня одно дельце, и мы были бы квиты.

Ну как?

- Что за дельце?

- Требующее немного смелости, немного такта и немного осторожности. И после успешного завершения - никаких обязательств плюс сотня долларов в кармане.

Устроит?

- Сотня долларов еще как устроит,- откликнулся я,- но вряд ли устроит работа.

- Почему?

- Похоже...- Я помялся.

- Похоже, что?- спросил он.

- Похоже, за это сам ты боишься взяться.

Бедфорд от души расхохотался.

- Не валяй дурака!- одернул он меня.- Я не боюсь никакой работы, просто для этой я не подхожу.

- Что за работа?- спросил я.

- Ну вот, наконец-то! Вроде дело подвигается.

Бедфорд полез в карман, вынул бумажник, достал сложенную газетную страницу и протянул мне.

Я увидел обведенное красным карандашом объявление. Объявление, в котором предлагалось двести пятьдесят долларов любому, кто был свидетелем дорожного происшествия на пересечении Седьмой и Главной улиц 13 августа в три тридцать пополудни.

- Ну и что?- спросил я.

Он сказал:

- Ты был свидетелем этого происшествия.

- Я?

- Совершенно верно.

Я покачал головой:

- И близко-то там не был. Я...

- Послушай,- оборвал он меня,- ты слишком много болтаешь, а следует слушать меня. Сиди тихо и слушай. Усек?

- Усек.

- Так-то лучше,- продолжал он.- Ты был тут, в Колинде. Шел по улице. Увидел аварию. Машина, большой "бьюик", которую вел мужчина, видно, не слишком внимательно следивший за дорогой, налетела на идущий впереди автомобиль. Легкий спортивный автомобиль, такой низенький и длинный, из тех, какие сейчас в моде. С красоткой за рулем. Марку машины точно не знаешь. От удара голова у красотки сильно дернулась назад. Вот и все, что ты видел. Красотка была в машине одна. Блондинка, лет двадцати шести. Ты ее хорошо разглядел, когда она вышла из машины. Девушка приятной наружности, нормально сложена, прилично одета, словом, цыпочка что надо! Они с мужчиной подошли друг к другу и предъявили водительские удостоверения. Ты пошел дальше. Ничего особо интересного. Авария, должно быть, несерьезная, да и сами они, видать, так считали, потому что, когда ты дошел до следующего перекрестка, обе машины проехали мимо.

У "бьюика" был поврежден радиатор, из него капала вода. Вторая машина, кажется, не пострадала, если не считать вмятины сзади. Девушка, кажется, тоже не пострадала.

- Что значит "кажется"?

- Она выглядела и держалась вполне нормально.

- Я шел или ехал?

- Шел.

- Что я делал в Колинде?

- Что делал в Колинде?- переспросил он.

- Я... я не знаю. Надо подумать.

- Давай думай.

Бедфорд обратился к девушке:

- Бумага есть?

Дорис открыла ящик стола и передала ему лист почтовой бумаги.

- Клей.