Подсвечник Чпока

Нун ушел спать. Оставшись наедине с Айном, я попытался его отговорить. «Надо быть милосерднее, — говорил я, — судьба и так накажет убийцу». Но Айн лишь отшучивался. «Эта кровь повлечет новую, — старался убедить его я, — зачем тебе это нужно, Айн? Ты и так находишься под следствием». Но Айн не хотел вникать моим доводам. В дом пришли его друзья, те самые с которыми он грабил магазин. Они заперлись в его комнате. И долго о чем-то ожесточенно спорили.

Прошло еще несколько дней. Айн оставался дома. Друзья каждый день приходили к нам в дом и что-то докладывали Айну. Я так понимаю, что они выслеживали передвижения убийцы и составляли план действий.

Я зашел к Айну еще раз переговорить с с ним. Он сидел за столом и чертил дорожную схему в школьной тетради. «Слушай, Айн, — говорил я, — это гиблое дело. Потом они придут сюда и убьют твоего отца». Айн посмотрел мне в глаза. Он сказал: «Зато теперь отец умрет со спокойной душой. Послушай, Скупщик, что мы теряем? Что есть в этой жизни, за что так стоит цепляться? Много моих друзей полегло на этом бродяжьем пути. Ну и что с того? Ты говоришь, в вашей земле не осталось Серых, но у нас дела обстоят не так. Серые и правилы пьют нашу кровь, и вновь, и вновь, я и мои братья будем браться за оружие и сами вершить наш суд. Пусть в том мире пусто и холодно, но разве не так же и в этом? Солнце светит по утрам, но оно не греет наши души. Птицы поют, но их пение не приносит нам радости. Знаешь, один из наших учителей, он уже погиб на этом пути, он говорил, что понял главную истину, ради которой стоит пройти весь этот путь и потерять все — он понял, чему равняется весь этот мир и насколько он проклят, он понял, что человеку надо так мало — клеенку над головой, коврик и спальник, и он везде выживает, все, что ему необходимо от этого мира, он унесет в одном рюкзаке. Так зачем соревноваться в достижении этого мира, если он ничего не стоит перед богами? Знаешь, я провожал многих братьев, когда они уходили на дело, и никто из них не вернулся назад. Мне часто они снятся по ночам, и во снах они живые, как это и есть на самом деле, просто сейчас они в другом мире, и почему-то мне кажется, что я скоро должен уйти к ним, если боги даруют мне такую милость, ведь братья зовут меня к себе. Знаешь, они уходили на смерть так, как будто бы просто пошли выпить чаю, нисколько не волнуясь, и когда мне приносили известия об их гибели, мне становилось плохо, я понимал, что они ушли действительно раз и навсегда отсюда. Мне было тяжело переносить потерю друзей, которых оставалось все меньше и меньше рядом. Но, чем тяжелее эта потеря, тем тверже я верю во встречу с ними на небесах и тем сильнее стремлюсь к ней». Он сказал это так просто и искренне, что мне больше нечего было возразить, я замолчал.

Теперь, в последние дни перед приготовлением к делу, Айн ночевал дома вместе с отцом. Наконец, однажды Айн зашел ко мне поговорить. «Сегодня я ухожу, — сказал он, — мы проследили, раз в неделю по четвергам он с друзьями ужинает в ресторане «Йыык». Друзья, что надо — сын Правилы, пара высокопоставленных Серых. Тянуть больше нечего. Мы войдем туда и убьем их всех. Если что-то пойдет не так, и я не вернусь, прошу тебя, проследи за отцом. Ему осталось недолго». И Айн вышел.