Подвал

— Я могу вам чем-нибудь помочь? — спросил сотрудник морга, яростно мигая за очками в проволочной оправе.

— Да. Я хочу увидеть трупы, которые вам привозили в прошлые выходные. Те, что у вас еще остались.

— А вы уже звонили и обо всем заранее договорились? — нервно спросил он.

— Послушайте, — начал Фостер, но осекся. — Как тебя зовут, сынок?

— Люк.

— Люк, я занимаюсь расследованием убийства. Для меня очень важно увидеть трупы и сделать это немедленно. Я просто пойду сейчас и посмотрю на них. И тебе лучше не останавливать меня. Договорились?

Люк медленно кивнул.

— Молодец.

Фостер оставил его за столом и направился через двойные двери по лестнице вниз, к холодильной камере. Спускаясь, Фостер ощущал, как постепенно понижается температура. Внизу была еще одна дверь. Она оказалась запертой.

— Люк! — крикнул он.

Фостер почувствовал, как откуда-то потянул сквознячок, и подумал, что здесь, наверное, есть черный ход, у которого катафалки и кареты «скорой помощи» выгружали и загружали мертвые тела.

Молодой человек поспешил вниз и набрал комбинацию чисел на кодовом замке сбоку от двери. Послышался щелчок, и Фостер толкнул дверь. Он вошел внутрь. Воздух был холодным, но не ледяным. Он выдохнул и заметил, что изо рта у него вылетает пар. Вдоль стен комнаты тянулись ряды кабинок, лишь центр помещения был свободен, там располагалось несколько столов. Один из них занят. Фостер увидел черный мешок для трупов. В нем что-то было.

— Этот ждет, когда его приготовят для отправки, — объяснил Люк, заметив блуждающий взгляд Фостера. — Алкоголик, — добавил он, словно пытаясь объяснить задержку.

В дальнем углу помещения располагался хромированный механизм, некое подобие грузового лифта, доставлявшего трупы в прозекторскую, наверх. Рядом с ним Фостер увидел большую белую доску. Там были указаны номера кабинок, написанные против фамилий умерших.

— У вас сохранились записи, когда эти люди умерли и где обнаружили тела?

— Все есть в регистрационной книге.

— Принесите ее.

Люк удалился, а Фостер приблизился к диспенсеру и взял латексные перчатки. Когда он их надел, Люк вернулся немного запыхавшийся, в руках он держал большую черную книгу.

— Какие даты вас интересуют?

— Для начала я желал бы взглянуть на всех мертвецов, которых вам привезли ночью в прошлую субботу или воскресенье, не важно, от чего они умерли.

Люк положил книгу на свободный металлический стол, провел пальцами по странице, перевернул ее. Фостер хотел забрать у него книгу и посмотреть сам. Он уже собирался сделать это, но Люк заговорил:

— Так, у нас есть Фейхи.

Фостер посмотрел на белую доску, но не увидел такой фамилии.

— Его отправили в похоронное бюро в четверг, — добавил Люк. — Автокатастрофа.

Фостер записал адрес похоронного агентства.

— Гордон.

На доске была его фамилия. Кабинка номер 13. Фостер подошел к ней, с силой нажал на ручку, и ящик выдвинулся. Он стал открывать «молнию» на мешке, пока не показался труп. «Проблемы с лишним весом, возраст — чуть старше пятидесяти», — подумал Фостер. Кожа трупа синевато-белая, челюсть отвисла. Фостер внимательно посмотрел на грудь и на торс, потом поднял обе руки. Ничего не найдя, подозвал Люка и попросил помочь приподнять тело. Фостеру стоило немалых трудов, чтобы обследовать его спину. На теле ни пятнышка.

— Сердечный приступ? — спросил он.

Люк кивнул:

— Дома, в субботу вечером.

— Может, он выиграл в лотерею приличную сумму? — произнес Фостер, застегивая «молнию» на мешке и убирая ящик на место.

Следующим в списке значился Ибрагим.

— Он находится в глубокой заморозке. Кабинка номер 30, — проговорил Люк.

«Отлично, — подумал Фостер, — то, что надо». В морге всегда имелась хотя бы одна кабинка с температурой ниже двадцати градусов. Там хранились трупы, которые требовали заморозки. Когда их нужно было извлечь, например, для повторной аутопсии, трупы размораживали с помощью горячей воды из бойлера.

— Это чтобы лучше сохранился? — поинтересовался Фостер.

Люк покачал головой:

— Нет, он уже начал разлагаться, когда его нашли.

— Чудесно, — проворчал Фостер.

Он потянул ручку двери и вытащил ящик. Мешок меньше обычного, явно короче тела. Фостер осторожно открыл его и глубоко вздохнул. Заморозка приглушала запах разложения, но от увиденного ему едва не стало плохо. Тело было расчленено. Руки отдельно, ноги отдельно, туловище разрезано пополам, головы не было; труп не бледно-голубой, а зеленый и, очевидно, некоторое время служил пищей для личинок. Фостер попытался вспомнить данный случай. Им занималась другая следственная группа; вероятно, кровная месть.

Фостер собрал покалеченные обрубки и осторожно осмотрел их. До него доносился запах разлагающейся плоти, поэтому он стал дышать ртом. Он брал в руки и рассматривал каждую часть тела, потом перевернул торс, как гамбургер, но там ничего не было. Фостер побыстрее сложил части тела в их упаковку и убрал.