Подвал

Ему нужна помощь, необходимо установить наблюдение за кварталом, по возможности прислать вертолет. Он поговорил с Дринкуотером. Подозреваемому по-прежнему не предъявили обвинений, и завтра утром они подадут прошение в суд продлить срок его задержания на сорок восемь часов. Они были убеждены в виновности Кейбла, он не имел алиби на те ночи, когда убитые исчезали или находили их трупы. Пока не удалось найти ни одной весомой улики против него, а Кейбл так и не признался. Фостер позвонил Харрису и попросил о помощи в наблюдении за башней, ему отказали. Все силы брошены на поиски улик, доказывавших вину Кейбла. «Он тот, кто нам нужен», — повторял Харрис. Фостер сдался. Он попросил о возможности провести допрос Кейбла, посмотреть ему в глаза, побеседовать с ним. Харрис был непреклонен и говорил, что придется подождать несколько дней. «Ты устал, Грант», — заявил он. Фостер знал, что Харрис просто не хотел, чтобы его сомнения и тягостное присутствие подорвали уверенность людей.

Фостер посмотрел на часы. Если он ляжет в постель, то сможет поспать семь часов, голова перестанет болеть. Но слова, произнесенные Найджелом в Национальном архиве, крутились у него в голове: «У каждого, кто пытается забыть прошлое, есть свои скелеты в шкафу». Они вызвали мрачный резонанс в душе Фостера. Он делал все, чтобы забыть прошлое с его ужасными событиями, полностью посвящал себя работе, окружал техническими новинками и блестящими предметами, накачивал организм алкоголем и закрывал свою жизнь. И все же это расследование вновь вернуло воспоминания об отце и его последних часах, воскресило в памяти его облик.

Фостер заставил себя думать о расследовании — что они с Хизер могли упустить в работе? Но слова Найджела по-прежнему преследовали его. Наверное, Харрис был прав. Арест Кейбла мог положить конец событиям, начавшимся в 1879 году. Время покажет. Но Фостер знал, что меньше чем через двадцать четыре часа они выяснят, преподнесет им прошлое еще труп или нет.

Он опускался все ниже. Погружался с головой в свое подземное царство Аида. Его состояние души соответствовало нищете, грязи и упадку, царившим в зловонном Дейле, где он теперь выполнял работу Бога. Джемайла и малыши старались не попадаться ему на глаза. Он редко видел их, а когда маленький Исав столкнулся с ним в то утро, после его очищения, мальчик хныкал, кричал и искал защиты за маминой юбкой. Ее взгляд был полон ужаса и удивления, она не узнавала его в том существе, каким он стал. Но он выполнял Божью работу, не мог противиться ей, не мог не отвечать на его призыв. Бог для него — непререкаемый авторитет. Он помнил Сола и знал, что не сойдет с избранного пути. Зачем противиться своему предназначению? Кто-то должен доказать этим жалким созданиям, что они выбрали ложный путь, показать им последствия алкогольного рабства. Гуляя по улицам ночного Дейла, по лондонским бульварам, ведущим к воротам ада, он знал, что его действия будут оправданы. Заблудшие души сновали мимо него в пьяном угаре, женщины, потерявшие добродетель, позволяли этим дуракам трогать себя, терзать свою запятнанную плоть.

Они все будут наказаны.

Он не без удовлетворения отметил запустение в Дейле. Нащупал рукоятку ножа в кармане и провел пальцами по холодной стали. На мгновение он отвлекся, вдохнул воздух и опять почувствовал запах серы и разложения. Недалеко отсюда находилось зловонное болото, местные жители называли его Океаном. Несколько отстойников на заброшенном кирпичном заводе, большие ямы со стоячей водой, свиным пометом, человеческими экскрементами и отходами, которые собрали в одно большое озеро, источавшее ужасное зловоние, преследовавшее человека долгое время. Он быстро достал из кармана шерстяного пальто платок, смоченный духами, и закрыл им рот. Тошнота прошла. Он остановился. Это кара Божья. Пока его дело не выполнено и ветер доносил до него миазмы Океана, он мог вдыхать воздух только через рот.

Он двинулся по новой Уолмер-роуд мимо улиц позора. Нигде в Лондоне не было такого запустения и упадка, как в этом нечестивом месте. Вздрогнул, подумав, какая жизнь протекает в окрестностях Уильямс-стрит и об отвратительных повадках заблудших людей, ее населявших. Да, эти люди бедны, но они проматывали даже то немногое, что у них имелось. Распутные полураздетые девицы курили в своих клоповниках и предлагали себя бесконечному потоку нищих и бандитов.

Они должны понять, какие ошибки совершили на своем пути. Он снова нащупал рукоятку ножа и ощутил, как нарастает его отвращение.

Он прошел мимо презренного болота, и его не стошнило. Затем свернул к Сент-Джеймс-сквер, воздух стал чище. Ему намного легче стало дышать теперь, когда он находился среди представителей уважаемого класса, чьи дома окружали величественную церковь. Сердце возрадовалось, когда он увидел строгий силуэт храма на фоне безмятежного ночного неба. Около церкви он почувствовал, как растет его и без того сильная решимость.