Подвенечное платье цвета крови

– Что-то вы не похожи на Татьяну, – сказала женщина, с сомнением рассматривая меня из-за калитки, – разве что только голос…

– Это я, честное слово я! Просто я сегодня в другом образе… Так надо.

Лишь после того, как я показала Ольге свое удостоверение частного детектива, она отперла замок.

– Здравствуйте, Татьяна. Вы хотели спросить меня еще о чем-то?

– Угадали.

Я шагнула в открытую Ольгой калитку и, достав из сумки листок, протянула ей.

– Проходите в дом, – пригласила хозяйка.

– Нет, я тороплюсь, поговорим во дворе, если вы не против… Ольга, если не трудно, посмотрите, пожалуйста, на этот листочек.

Едва взяв его в руки, она сначала удивленно подняла брови, потом побледнела и посмотрела на меня испуганно:

– Татьяна, откуда у вас это?

– Стащила из кабинета Капитолины, – как ни в чем не бывало выдала я. – А что?

– Но этого не может быть!

– Чего? – не поняла я. – Платья такого фасона? Почему не может, вот же нарисовано! И фасончик, по-моему, ничего! Я бы от такого, наверное, не отказалась…

Ольга отрицательно качала головой, держа листок на вытянутой руке, как бы пытаясь отстраниться от него. Я заметила, что зрачки ее неестественно расширились.

– Нет, этого не может быть! – бормотала она, как душевнобольная. – Этого точно не может быть… Нет, нет, так не бывает…

Чего не бывает? Что такое? Почему все так бледнеют при виде обыкновенного календарного листочка? Капитолина тоже испугалась и спрятала его в стол…

– Ольга, вы можете объяснить, наконец, что происходит?! – не выдержала я. – Чего не бывает? Скажите толком!

Она перевела на меня свой растерянно-испуганный взгляд.

– Татьяна! Это мистика!

– Вот это платье – мистика? Почему?

– Потому что это рисовала… Элеонора.

– Ну и что? Вполне возможно, что рисовала. Она же была модельером. Наверное, таких листочков у вас в ателье сотни валялись…

– Да, вы правы… Она постоянно рисовала пришедшие на ум фасоны платьев, блузок, юбок… А потом садилась и чертила выкройки…

– И что тогда вас так испугало?

– Как что?! Да вы на дату посмотрите!

Я посмотрела на дату, написанную на листке. И тут же почувствовала, как у меня, человека, далекого от мистики, слегка похолодело внутри. На листке стояла дата… конца сентября! Сентября этого года.

– Подождите, Оля. Когда пропала ваша Элеонора?

– Примерно восемь месяцев назад.

– То есть она пропала где-то в феврале.

– В самом конце января. Ее искали два месяца…

– Значит, нашли…

– Первого апреля. Я это точно помню – такой день! Все смеялись, веселились, еще концерт, помню, шел по телевизору… У нас телевизор стоял в фойе… И тут позвонили Капитолине из полиции и пригласили на опознание.

– А вы на опознание не ездили?

– Я – нет. Я так боюсь покойников… Да меня и не приглашал никто…

– А на похоронах вы были?

– Мы все были. Элеонору хоронили в закрытом гробу. Капитолина сказала, что у нее что-то там с лицом, вроде изуродовано оно до ужаса. Но при ней нашли обручальное кольцо – вещь дорогую, эксклюзивную, потому что Александр – это муж Элеоноры – делал его на заказ. Кольцо с довольно большим брюликом, работа ручная, сами понимаете… И на внутренней стороне надпись: «Вместе до гроба». Элеонора сама мне показывала…

Ольга всхлипнула.

Вместе до гроба!.. Ну надо же!

– А что, у Элеоноры действительно вырезали аппендицит?

– Да, незадолго до смерти мужа у нее случился приступ прямо на работе. Ей стало плохо, она даже стонала от боли. Мы, конечно, вызвали «Скорую», ее увезли и сразу же сделали операцию. Сказали, что у нее был этот… как его?.. Который гнойный…

– Перитонит?

– Ага, он.

– А это точно ее почерк, вы уверены? Может, это Капитолина рисовала?

– Да вы что? – возмутилась Ольга. – Капитолина! Вы ее почерк не видели! У Элеоноры, смотрите, – почерк красивый, буквы округлые, ровные… А Капитолинка царапает, как курица лапой. Нет-нет, их почерки абсолютно не похожи… Да вы документы какие-нибудь в ателье поднимите, сразу увидите разницу! И потом, Капитолина рисовать вообще не умеет. Знаете, бывают такие люди, у которых руки, как говорится, из одного места растут. Они ими ничего хорошего сделать не могут. Вот Капка как раз к таким относится. Ни рисовать, ни писать красиво, ни шить… Да что это я?! Подождите…

Ольга сбегала в дом и через минуту вернулась назад, держа в руках точно такой листок календаря, только дата на нем стояла «1 января». На листке был набросок узкой элегантной юбки и надпись: «Размеры – 88—96. Мат. шерсть, вельвет, велюр». На другой стороне была запись тем же красивым почерком: «Агафонова Татьяна Викторовна, телефон такой-то».

– А кто такая эта Татьяна Викторовна? – спросила я Ольгу.

– Гинеколог. У меня тогда проблемы были по-женски, я придатки застудила, пожаловалась к слову Элеоноре, она и дала мне телефон своего частнопрактикующего врача. Дорогой, конечно, но зато специалист классный. А под рукой ничего другого не оказалось, вот она и записала на этом листке. Он у нее в тот момент на столе лежал…

Я сравнила оба листка – несомненно, и ту, и другую запись сделал один и тот же человек.

– Ольга, можно мне этот ваш листочек взять с собой?