Подвиг

— Порви, — сказала она Леночк, не зная, что сказать, — порви эту записку … Нтъ, постой … He рви … Она можетъ понадобиться. Можетъ быть, и правда все это надо разстроить … Просить вмшаться французовъ и остановить эту авантюру … Но храни ее бережно … Храни … Никому не показывай. Ты понимаешь … Ты тамъ сама жила … Ты знаешь, чмъ и какъ ты рискуешь, если кто не надо узнаетъ про нее. Хоть и Парижъ … У меня Кутеповъ передъ глазами … И никто за него не заступился …

Он об были, какъ заговорщицы. Отъ мамочки молчаливо ршили все скрыть. Но та видла огорченное лицо дочери и тревогу Леночки, видла, что отъ нея что-то скрываютъ, обижалась и ворчала вслухъ:

— Это, дти мои, какъ «винтики» … Какъ «винтики» … Куда повернутъ, куда полетятъ, такъ тому и быть … Такъ тому и быть… — какъ ворона каркала она.

Тревога, волненiе и безпокойство и самый ужасный страхъ вошли въ бдныя каморки виллы «Les Coccinelles» …

XXIV

Ha другой день Леночка не хотла хать въ Сорбонну, но Софи пришла за нею, какъ всегда и сказала, что будетъ какая-то особенно интересная лекцiя пра прошлое Парижа, будетъ читать знаменитость, и Леночка ршила, что опасности нтъ, если она подетъ. Она при Софи запрятала поглубже на грудь голубенькiй конвертикъ и он похали въ Сорбонну.

— Только, какъ тамъ хочешь, — сказала дорогой Леночка, — а завтракать мы пойдемъ куда-нибудь въ Латинскомъ квартал. Я откровенно теб скажу, я не хочу встрчаться съ Жаномъ. Ты на меня не обижайся. Мн не нравится его манера все выспрашивать.

— Какъ хочешь, — спокойно сказала Софи. Лекцiя и правда была интересная. Все прошлое Парижа встало передъ Леночкой. Улицы, острова, кварталы, все точно ожило, покрылось невидимыми тнями людей прошлаго и стали по новому интересными и красочными. Завтракали въ маленькомъ ресторанчик во второмъ этаж, на площади Сенъ-Мишель. Низенькая комната стараго дома была полна молодежи, студентами и студентками. Веселый смхъ и шутки не смолкали. На Леночку поглядывали съ нескрытой симпатiей. Она нравилась восточною красотою. Леночка совсмъ разсялась, и ей стали казаться смшными ея страхи. Въ Париж ничто не можетъ случиться и никакой большевикъ не посметъ къ ней прикоснуться, какими бы тайнами она ни обладала. Эта милая молодежь за нее заступится и ее отстоитъ!

Посл завтрака Софи предложила Леночк похать вмст съ нею къ ея портних. Это была давнишняя мечта Леночки. Софи была парижанка и какъ и гд она одвается это было такъ интересно. Он взяли такси и похали куда-то очень далеко.

Домъ былъ срый и невзрачный. Софи объяснила, что это совсмъ недорогая портниха, но она работаетъ на лучшiе дома Парижа. Он поднимались на шестой этажъ. Лифта не было. Леночка запыхалась, когда дошла до площадки, куда выходили три двери. Тишина стыла за ними. Софи позвонила у лвой двери и, какъ показалось Леночк, позвонила какъ-то странно, нсколько разъ. Дверь открылась, и тотъ, кто открылъ ее, спрятался въ сосдней комнат. Была темная крошечная комнатушка прихожей, куда несмло вошла Леночка за подругой. Едва она вошла, какъ чьи-то сильныя руки схватили ее за горло, въ полумрак Леночк показалось, что она увидала искаженное лицо Жана, Софи набросилась на нее, разстегнула ея платье и выхватила завтную записку Мишеля Строгова. Это было одно мгновенiе, въ слдующее, ее грубо повернули, съ силою толкнули къ лстниц, такъ, что она не могла удержать равновсiя и покатилась по крутымъ ступенямъ. На верху дверь закрылась, и тамъ все стихло.

Леночка очнулась и оправилась отъ охватившаго ее страха только на площадк пятаго этажа, куда она скатилась. Безумный страхъ владлъ ею. «Вотъ оно, вотъ оно», — думала она, — «большевики. Я попала къ нимъ въ ловушку».

Она подобрала платье, застегнула блузку и въ страх, не отдавая себ отчета что длаетъ, побжала внизъ по лстниц, выскочила изъ дома и пробжала нсколько кварталовъ, не замчая ни домовъ, ни улицъ. Она остановилась только у входа въ подземную дорогу. Тутъ были люди, и не было такъ страшно. Она похала домой. У нея отъ ушиба и нервнаго потрясенiя разболлась голова. Дома она съ трудомъ дозвонилась. «Мамочка» предавалась послобденному сну. Ольги Сергевны не было дома.

Неонила Львовна впустила Леночку и сейчасъ же снова завалилась на постель. Леночка прошла въ комнату Ольги Сергевны и легла. Въ голов шумло. Ее била лихорадка. Она смутно сознавала, что случилось нчто ужасное. Если Софи вырвала записку, она знала ея содержанiе. Она въ ней была заинтересована. Она знала по-Русски. Она и Жанъ не были французами, но были Русскими большевиками, нарочно подосланными, чтобы слдить за ними.