Подвиг пермских чекистов

— Вот что я скажу тебе, Василий Матвеевич. Не по душе мне заканчивать дела, в которых есть вопросы без ответа. Вроде бы и случайны эти фотографии, а вроде бы и нет. Воспользуемся услугами геометрии. Есть два факта: и у Сергеева и у Булько обнаружены две одинаковые фотографии бородатого человека. Две точки. Через них уже можно провести линию. А линия должна куда-то вести. Куда? Это интуиция, основанная на опыте, на диалектическом подходе к фактам. Я не исключаю элемента случайности, но только тогда, когда это будет доказано.

— А что, разве есть основания сомневаться?

— Пока не знаю. Эти фотографии я направлял экспертам, и вот что они сказали: фотографии идентичны, значит, оригинал один. К тому же это репродукции с печатного портрета. И это обстоятельство не упрощает, а усложняет значение вопроса.

— Почему же, — усомнился Трубицин, — теперь ясно, что не следует иметь в виду какое-то конкретное лицо, которое может быть связано с этой организацией. Портрет имеет чисто символическое значение.

— Я тоже так думаю. Но какое? — Не дождавшись ответа, Аликин уже тоном распоряжения сказал: — Надо выяснить, где сделаны репродукции, кем, по какому поводу. И вообще — кто изображен на снимке? У меня такое впечатление, что это лицо мне знакомо, когда-то оно попадалось мне на глаза. Обойдите все фотографии города и попытайтесь выяснить все, что можно.

Этим Трубицин и занимается сегодня целый день. Побывал, по сути, во всех уголках города. Фотомастера внимательно смотрят на портрет, рассматривают со всех сторон, а потом возвращают, пожимая плечами. Не верить им нельзя: каждый дело знает, свой почерк установит по мельчайшим деталям.

И вот осталась еще одна фотомастерская — в Мотовилихе.

Старый фотограф удивил его: только взял в руки портрет и сразу заявил:

— Помню, моя работа.

Рассказал он следующее. Минувшей осенью он получил заказ сделать две репродукции с книжной фотографии. Заказ делал учитель истории: в школе готовили какую-то выставку. Он еще предлагал увеличить снимок, но клиент воспротивился, сказав, что все фотографии на витрине должны быть одного размера. Под портретом была указана фамилия, но он забыл ее. Что делать, память сдавать стала. Но личность, уверял он, известная, героическая. Если же что касается города, Мотовилихи — тогда другое дело. Здесь он многих известных людей знает, имеет массу фотодокументов.

Корешок квитанции фотограф нашел быстро. Клиент значился под фамилией Сергеев.

На обратном пути Трубицин обдумывал план дальнейших действий. Появилась масса вопросов, требующих ответа. Сергееву нужны были две фоторепродукции, и получить их он решил не в ближайшей мастерской, а довольно далеко от района, где жил. Он сказал, что фоторепродукция нужна для выставки исторических личностей — это по идее забота учителя истории, между тем его предмет — физика. Без сомнения, он и Булько знали, чей это портрет, но утаили от следствия. Почему это имело для них столь существенное значение?

В этих раздумьях он с трамвайной остановки дошел до управления и вдруг остановился. Конечно, приятно доложить о находках, проливающих свет. Но он представил своего начальника, внимательно случающего информацию, затем размышляющего над нею. Спокойно, деловито, вроде бы соглашаясь со всем, о чем ему доложили. Потом, когда кажется все в порядке и промахов не допущено, он задает простенький вопрос. Сколько раз в подобной ситуации, когда казалось, что все сделано отменно и не к чему придраться, этот вопрос ставил в тупик даже опытных оперативных работников. Что же говорить о нем, Трубицине, не проработавшем в управлении и года?

Сейчас до него дошло, что, выслушав информацию, одобрив его действия, порассуждав о пользе сомнений, Аликин спросит: «А кто все же на фотографии?»

Посмотрев на свою работу как бы со стороны, Трубицин уже не нашел ее безупречной. Первый вопрос о фотографии он задал Сергееву лишь на третий день, а его помощнику Булько — даже позже. Дал им время опомниться, продумать линию поведения. Сейчас, зная, что они на допросах были не искренни и такое поведение имело какой-то смысл, он досадовал на себя.

...Появилась компания Сергеева в поле зрения чекистов в какой- то мере случайно, хотя эту случайность в определенном смысле можно считать закономерностью. В органы поступило письмо, автор которого утверждал, что точно знает: есть люди, организация, в которой каждый, появись сегодня Колчак на Урале, побежал бы к нему с великой радостью.