Подвиньтесь, босс!

Беру микрофон и выхожу в зал, откуда уже слышны звуки настраиваемых инструментов. Уверенная, что Давид обязательно останется, чтобы пообщаться с приятелями в перерыве между саундчеком и выступлением, дефилирую к сцене, но чуть не падаю.

Давид стоит на месте гитариста и перебирает струны.

Нет! Только не это!

Гитаристы — моя слабость. С самого детства. Вижу мужчину с гитарой — теряю волю. Но только один момент есть. Мужчина красивый должен быть. Поэтому наш Жека, не в счет, у него волосы жидкие и духи пахнут касторкой, вот почему я на него не запала. Но Давид…

Господи! Это нечто.

Даже в офисной рубашке он идеален. Волосы уже взлохмачены, рукава закатаны, а глаза горят! Он на меня так не смотрел, ей богу! Хотя нет, смотрел, когда я была на сцене.

И теперь вот смотрит…

В горле мгновенно пересыхает. Видимо, перестарались черти мои с огоньком. Взгляд босса медленно ползет от щиколоток к коленям, Давид прикрывает глаза, а потом продолжает облизывать взглядом мои бедра, и когда напарывается на край пиджака, который едва прикрывает складки ягодиц, восхищение меняется хмуростью.

Чувствую, что внутри него просыпается тиран, а на языке его вертится какая-то гадость, типа команды одеться. Но кто он такой, чтобы командовать здесь?!

— Что это вы, Давид Александрович, переквалифицироваться в музыканты решили? — миленько улыбаюсь, присаживаюсь на колонку и закидываю ногу на ногу. Эта поза еще выгоднее подчеркивает мои ноги, облаченные в чулки, и мужчины начинают старательно искать себе занятие. Все, кроме одного.

— А вы, Елена Тимофеевна, решили не сдерживать себя в рвении оголиться? — рычит в ответ.

— И ваш пиджак, заметьте, очень подходит для этой цели!

Среди музыкантов смешки и покашливания, но прерывать нас никто не собирается. Кажется, все с удовольствием наблюдают за нами.

— А что же вы играть перестали? — интересуюсь у босса с гитарой, пока тот пускает пар из ноздрей.

Он сжимает челюсти, косясь на ребят, и те мигом занимают места. Переглянувшись, кивают друг другу, и ударник начинает.

Что?

Таращусь на музыкантов, которые самозабвенно качают «Zombie».

Слова знаю, иногда приходится подпевать гостям с повышенной самооценкой, выбравшим эту песню в караоке. Но там особо не стараюсь, голос не надрываю. А здесь Давид! Не могу же я ударить в грязь лицом перед ним. Тем более, вон как смотрит. Ждет, откажусь я или нет!

Не откажусь, конечно! Хоть это и не в моей природе издавать такие звуки, но не зря же я брала столько уроков. Вот и пригодится. К тому же, артист всегда должен быть готов к непредвиденным ситуациям. Особенно не распетый, как я сейчас.

Стойко выдерживаю пять минут йодля и рэтла, искренне кайфуя от вида моего босса с гитарой. Я и представить не могла, что он так виртуозно владеет инструментом.

Аплодировали мы друг другу долго! Внезапное исполнение новым составом неожиданной песни подняло настроение до самого потолка, если бы не одно но.

Появившийся Ваня. Ну а что, просила, получи. Только немножко не вовремя.

Сложив руки на груди, он кривит лицо, и мерзкая улыбка растекается по его лицу. Тут же появляется администратор, явно вызванный барменом, будто случилось нечто страшное. Но музыканты не обращают никакого внимания на все это и уводят Давида в свою гримерку.

— Что у вас тут? — Юрий Евгеньевич почему-то смотрит на меня, а я уже готовая бежать следом за боссом, чтобы все же выяснить, где он научился так играть, вынуждена оставаться здесь.

— Посторонние, — ухмыляется Ваня и уходит к себе за барную стойку. Вот козел! Нет ничего противнее обиженного мужика.

— Лена?

— А я при чем? Ребята на репетицию нового музыканта привели, — ничего лучше придумать не могу.

Админ пожимает плечами, мол, он не сильно-то и против, и сразу становится ясно, кто смуту навел.

Когда вхожу в гримерку музыкантов, попадаю на выяснение причин, почему же парни не узнали друг друга в прошлый раз, когда Давид был зрителем в зале. Стоит мне войти, как Давид встает со стула, предлагая его мне, и только я успеваю сесть, как мне на ноги падает плед с дивана. Чтобы ноги прикрыла.

Ладно. Не место для разборок. Прикрою.

Босс садится рядом на подлокотник кресла и то и дело цепляет меня рукой. Ненавязчиво так, словно невзначай. Едва сдерживаю улыбку. Приятно.

Узнаю, что Давид в юности играл в группе, сочинял песни и даже исполнял их, но из-за учебы за границей, пришлось ему уступить место лидера и распрощаться с мечтой стать звездой рока.

«Да мы с тобой одной крови!» — мне хочется сказать боссу, но молчу, чтобы не упустить ни единого слова. Мне так интересно узнать о нем побольше. Хоть косметику сюда тащи ­­— уходить не хочется, а к выступлению готовиться надо. Вздохнув, поднимаюсь с места

— Ты куда? — берет меня за руку, но тут же, опомнившись, отпускает.

— Через полчаса начало, — пожимаю плечами и, подхватив бутылочку минералки со столика, покидаю гримерку музыкантов. Так и подмывает спросить, останется ли он, но держусь. Уверена, останется.