Подвиньтесь, босс!

Наверное, набрала себе ванну и лежит тихонечко, наслаждаясь видом Москвы с высоты облаков. Отбрасываю тяжелую простынь, предвкушая, как присоединюсь к моей голосистой птичке. Она такие трели выдавала подо мной вчера, что я готов послушать их прямо сейчас. А потом еще и еще. Тем более, что она отключилась так внезапно, что я не успел насладиться ее телом в полной мере. Интересно, она всегда засыпает после секса, или это алкоголь на нее так подействовал? Если так, то придется девочке ограничить порции.

Представляя шелковую кожу, покрытую мягкой пеной, иду к стене из матового стекла, за которой скрыта ванная комната, и, предвкушая увидеть мою сирену, толкаю дверь.

Тут же обламываюсь. В ванне пусто. Бело-серый мрамор встречает неприветливо и холодно. Обычно это бодрит, а сейчас вызывает бешенство.

Неужели все-таки сбежала?

Не успеваю развить мысль, как слышу возню в гостиной, и пока возвращаюсь в спальню, нос улавливает аромат бекона.

Придурочная улыбка расползается по лицу. Завтрак мне готовит крошка! Почему-то от этой мысли становится так уютно и тепло, и даже ее посягательство на мое одиночество, к которому я привык за столько лет, ничуть не раздражает. Лена — первая девушка после Марианны, которую не хочется отпускать от себя ни на минуту.

Марианна…Кажется, мне снова снился тот ужасный день.

Мысли о погибшей по моей вине девушке настолько привычны, что я научился отмахиваться от них, переключая внимание на что угодно. Вот сейчас на умопомрачительные ароматы, доносящиеся с кухни. Но это днем. Во сне я все еще не контролирую себя. Это печалит, но жить больше не мешает. Острая боль прошла. Уроки юности выучены. Жизнь продолжается. Только впускать в нее никого нет охоты. Вернее, не было.

Чтобы не смущать гостью утренним стояком, надеваю штаны, но надеюсь, что Лена не нашла, что надеть, и встретит меня обнаженной. Ну так и быть, в фартуке на голое тело. Руки так и зудят, когда представляю, как сминаю ее сочную задницу. Собираюсь ее соблазнить сразу после завтрака прямо на кухонном столе. Вовремя соображаю, что надо бы умыться, чищу зубы, зачесываю влажными руками волосы назад, в отражении замечаю легкие царапины на предплечьях. Улыбаюсь, вспоминая моменты, когда Лена затихала, впивая в мою кожу в свои коготки, а после блаженно выдыхала, и никакие штаны уже не в состоянии скрыть моего желания. Тороплюсь к своей звездочке.

Выхожу из спальни и слышу фальшивое мычание какой-то полузабытой песни из девяностых. Быстро огибаю мебель, на ходу уже соображая, что Лена так фальшивить не сможет при всем желании, и натыкаюсь на спину моей домработницы.

— Мила, блядь! — вырывается из меня.

Та чувствует мое появление затылком и оборачивается.

— Доброе утро, Давид Александрович!

— Доброе, Мила, — оседаю на край дивана, где вчера…хочется сказать драл, но к этой женщине такое слово не подходит. Он сама была такой дикой, что еще вопрос, кто кого…

— У меня почти все готово. Вы сначала кофе выпьете? — смотрит на меня, а взгляд виноватый такой.

Роняю голову на ладони, тру лицо и понимаю, что мои пальцы все еще пахнут ЕЮ. Или это паранойя?

— Тут девушка была…— неловко начинает она, и я превращаюсь в слух. Давай, Мила, рассказывай уже!

— Я не знала, что она здесь. У вас же обычно не бывает никого…— домработница осекается, понимая, что лезет в личное.

— Говори! — чуть ли не бросаюсь на женщину, и та застывает с лопаткой для блинов в руке.

— Я завтрак ей предложила, — трясется она, — не знаю, правильно сделала?

— Правильно, Мила, — выдыхаю, чтоб остыть, — правильно.

Беру из холодильника бутылку минералки и пью прям из горлышка. От ледяной воды сводит горло, но лучше уж чувствовать это, чем какую-то необъяснимую, незнакомую мне горечь.

— И что девушка? Говорила что-нибудь?

Пытаю Милу, заставляя раза три повторить весь их разговор, желая найти в нем хоть какой-то намек на поведение Лены. Но ни черта не понимаю. Еще и слезы эти ее после секса. Нормально ж все было! Какого хера?

Швыряю бутылку в урну, тем самым пугая свою домработницу. Та вжимается спиной в шкаф и не решается ничего сказать.

Только спустя пару минут, когда я стою у окна, глядя на панораму бурлящего внизу мегаполиса, все же интересуется, накрывать ли на стол.

Ем без особого аппетита, хотя Мила готовит шикарно. Забрасываю в рот огромные куски и глотаю, практически не жуя. Тороплюсь скорее на работу, надрать задницу этой чертовке. Сама же вчера полезла ко мне! А теперь борт?

В мозгу снова активируется подозрение, что Лена, не просто Лена из креативного отдела. Не зря же тогда еще сомневался в ее истории чистой овечки. Но не может человек так играть. Не может! Да и слишком много факторов говорят о том, что это ее обычная жизнь, а она не засланная тварь.

К тому же, эта девчонка наоборот избегала меня с самого первого дня. Чего стоят только ее пробежки по пожарной лестнице! Почему тогда вчера поехала со мной? Намеки ее эти, что воспользуется…