Подводная лодка (The Boat)

Я остался сидеть, пораженный, перебирая на коленях свой загубник. Что это означало? Неожиданно мне стало страшно, что появление Стармеха было сном. Куда исчез Командир? Всего минуту назад он сидел здесь, рядом со мной. «Мне очень жаль,» отдалось эхом, затем: «В рабочем состоянии… в рабочем…» Куда все пропали? Я почти был готов позвать кого-нибудь, когда услышал голоса в центральном посту. «Попробуй… смотри, как оно работает…» — «Сколько еще времени тебе нужно?» Это был Командир. Нотка срочности: «У нас не слишком много времени».

Колеса внутри меня снова начали проворачиваться. Чего ради я здесь сижу, прохлаждаюсь? Трясущимися руками я вставил резиновую трубку себе в рот. Мои ноги тоже подрагивали — я едва ли смог бы устоять. Мои колени вздрагивали на каждом шаге.

Командир, Стармех и мичман стояли в центральном посту близко друг к другу. Они образовали компактную группу вокруг штурманского стола.

Замедли действие пьесы, произнес внутри меня саркастический голос — растяни представление, добавь еще сценку. Приглушенные шепоты и позы конспираторов… Очень эффектно.

Затем я заметил: в центральном посту больше нет воды. Под ногами было сухо. С каких пор? Должно быть, я снова отключался. Но поскольку сейчас я уже бодрствовал…

Командир говорил вполголоса. «Насколько сейчас темно, Мичман?»

«Сумерки были два часа назад, господин Командир».

Старик явно снова взял себя под контроль и мичман отвечал ему четко. Смысл слов Крихбаума был совершенно ясен.

Старшина центрального поста ковырялся с чем-то на пульте погружения. Я увидел, как он навострил уши. Ни он, ни я не могли слышать все, что там говорилось, но крохи услышанного были весьма многообещающими. Единственное, чему я удивлялся — так это почему я не хлопнулся в обморок от облегчения в полный рост на палубе.

«Очень хорошо,» — пробормотал Командир, «мы сделали все, что могли». Он глянул на свои часы и немного подумал, прежде чем объявить ровным голосом: «Мы всплываем через десять минут».

Мы всплываем, мы всплываем… Слова звучали как мистический пароль. Я вытащил загубник снова. В этот раз ниточка слюны порвалась.

Мне жаль … в рабочем состоянии … мы всплываем… Я убежал от сводящих с ума эхо в кают-компанию. Второй помощник снова был на своей койке.

«Эй, Номер Второй!» Я не узнал своего собственного голоса. Он был то ли кваканьем, то ли хныканьем.

Он едва пошевелился.

Я попытался снова. «Привет!» В этот раз голос звучал лучше.

Он нашарил свою трубку и схватил ее обеими руками, как младенец бутылочку с соской. Его нежелание просыпаться было несомненно. Он не имел никакого желания показаться из лона сна — он хотел защитить свой бастион от реальности. Мне пришлось взять его за руку и потрясти.

«Эй, проснись же!»

Его глаза на секунду открылись, но он все еще отказывался проснуться. Он попытался отделаться от меня и еще раз ускользнуть в сон. Я низко наклонился над его лицом.

«Мы всплываем через десять минут,» — прошептал я.

Он недоверчиво мигнул, но наконец вынул свой загубник.

«Что такое?» — пробормотал он.

«Мы поднимаемся».

«Поднимаемся?»

«Да, через десять минут».

«Кто это сказал?»

«Старик…»

Он не подскочил на ноги. Даже его лицо оставалось пустым. Он просто откинулся назад и снова закрыл глаза. Затем на его лице появилась улыбка. Он выглядел так, будто кто-то устроил для него вечеринку и хранил это в секрете до последнего момента.

Возвращение (Return)

«По местам к всплытию стоять!»

Приказ, отданный негромким голосом, передавали из уст в уста как повторяющееся эхо. За ним последовал другой: «Номер Первый и Мичман — быть готовыми последовать за мной наверх».

В центральном посту Крихбаум и старший помощник, раскачиваясь в воображаемой качке, нашли свои штормовки и с трудом натянули задубевшие куртки и брюки. Они избегали встречаться глазами. Их лица были бесстрастными, как у портняжных манекенов. Крихбаум надевал свою зюйдвестку очень медленно, как будто он выполнял тренировочные движения по счету. Он завязал шнурки под подбородком с педантичной неторопливостью.

В первый раз я действительно заметил, чем дышу — вонючие пары наполняли U-A, плотные, как слоеный пирог. Они были кислыми и душными. Мои легкие должны были неистово прокачивать безвоздушную смесь, чтобы отфильтровать хоть немного кислорода.

Неужели подлодка действительно поднимется? И даже если поднимется, что дальше?

Как будто в ответ на мой невысказанный вопрос Командир произнес: «Всем приготовить спасательное снаряжение».

Итак, это и был его план действий — вверх, за борт, и спасаться вплавь. Но не сейчас, конечно же? Не в темноте же, в этом раздирающем течении!

Мои фотопленки! Я пробрался в кубрик старшин. Все было выложено на моей койке. Пленки были упакованы в свой водонепроницаемый контейнер, готовые быть подвешенными на шею.