Читаем Подводные диверсанты полностью

Теперь на борту миноносца Каузер и три его товарища в последний раз изучали карту. Оставалось лишь дождаться ночи, чтобы приступить к операции. Де ла Пенне и его боевые пловцы тоже подготовились.

В 20 час. 30 мин. командир миноносца приказал сбавить ход, а затем остановиться. На воду спустили две шлюпки, предназначенные для пловцов группы «Гамма». Заняв места в шлюпках, они удалились в северо-восточном направлении.

К миноносцу подошел катер. В него спустились экипажи английских торпед, и катер со скоростью 20 узлов устремился к Специи.

Тридцать миль были пройдены на полном ходу, и когда до атакуемой базы оставалось не более десяти миль, скорость сбавили до шести узлов.

«Надеть снаряжение!» — скомандовал Каузер. Четыре человека надели водонепроницаемые комбинезоны, проверили исправность респираторов и в последний раз осмотрели торпеды.

В 23 часа 30 мин. при помощи специального приспособления, устроенного на корме катера, управляемые торпеды спустили на воду. На одну из них уселись Каузер и матрос Смит, на другую — Берей и Лоуренс.

После необходимой дифферентовки и проверки осадки торпед — водители выполнили это почти автоматически, в чем сказалась их отличная выучка, — обе торпеды отошли от катера и исчезли в ночной темноте… Они были всего в 3 милях от порта Специя. Экипажи почти сразу же потеряли друг друга из виду.

Через час Каузер обнаружил, что его торпеда не развивает нужной скорости. Может быть, дело в батареях?

В это время в Специи началась воздушная тревога. Лучи прожекторов шарили в небе; трассирующие пули и снаряды рассекали воздух; слабый отблеск взрывов слегка освещал облака.

Эта «иллюминация» помогала Каузеру ориентироваться, и вскоре он заметил впереди оконечности двух молов, ограничивающих восточный вход в порт. Между ними на воде виднелся большой буй. Каузер оставил буй слева от себя и, не погружаясь, продолжал двигаться к каменному молу, вдоль которого он прошел на расстоянии нескольких метров. Воздушный налет на Специю, по-видимому, подходил к концу: гасли прожекторы и все реже слышались взрывы.

Над темной поверхностью воды виднелись лишь головы двух человек. Шум мотора и винта под водою почти не был слышен.

«У самого мола должно быть еще темнее, но там, вероятно, расхаживает часовой, — думает Каузер. — До мола осталось не более пятнадцати метров. Значит, я уже совсем недалеко от порта…»

В этот момент с правой стороны, как бы в подтверждение своей догадки, Каузер замечает какой-то просвет. Это действительно вход в военно-морской порт. Каузер осторожно отводит рычаг вправо и огибает оконечность мола, вдоль которого он только что проплыл.

Легонько ударив по ноге сидящего позади Смита, чтобы тот приготовился, Каузер снижает скорость до минимума. Торпеда входит в порт… 2 часа 30 минут! Водителей водолаз и не подозревают, что за спиной у них. на пристани, зажигаются электрические фонари и что встревоженные часовые, перегнувшись через парапет, пристально всматриваются в поверхность воды.

Через 2 минуты торпеда наталкивается на противолодочную сеть. Цепляясь за нее, Каузер и Смит спускаются на глубину. К сожалению, сеть доходит до самого дна и она слишком тяжела для того, чтобы можно было ее приподнять и проскочить под нею. Всплыв на поверхность, они двигаются вдоль заграждения и обнаруживают в нем брешь. Таким образом, им не приходится тратить время на проделывание отверстия — и торпеда сразу же оказывается по другую сторону сети.

Удача продолжает им сопутствовать: они точно так же преодолевают вторую, а затем и третью сеть…

Каузер мысленно благодарит английскую авиацию, которая своими торпедами и глубинными бомбами заранее проделала бреши в сетевых заграждениях, чтобы облегчить итальянским и английским боевым пловцам выполнение их задачи.

Медленно плывя по поверхности воды, Каузер направляет торпеду к тому месту, где должна находиться его жертва. Вокруг по-прежнему воцарилась тишина…

С правого борта вырисовываются черные силуэты грозных башен. Военный корабль спит. «Это «Гориция», — решает Каузер. Высунув из воды окоченевший от холода палец, он медленно покачивает им вправо и влево, давая Смиту знак, что их цель не этот крейсер.

Их жертвой должен стать «Больцано»! Не следует отнимать добычу у Берея и Лоуренса. Быть может, они уже прикрепляют взрывной заряд под днищем крейсера?

Каузер смотрит на светящиеся часы: время — 3 часа 30 мин.

«Ничего удивительного, что пальцы у меня окоченели, — думает Каузер. Мы уже четыре часа в воде! Через два часа будет светло. Только бы найти теперь этот проклятый «Больцано»!

Спустя десять минут водитель замечает наконец внушительную громаду корабля. Он приближается к крейсеру тихим ходом. До корабля остается около 100 м. Определив по компасу направление, Каузер нажимает на рычаг, и торпеда погружается на глубину 8 м. Он ведет торпеду с минимальной скоростью в один узел. Через 6 минут легкий толчок не оставляет сомнения в том, что торпеда наткнулась на металлической корпус «Больцано»!

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 гениев спорта
10 гениев спорта

Люди, о жизни которых рассказывается в этой книге, не просто добились больших успехов в спорте, они меняли этот мир, оказывали влияние на мировоззрение целых поколений, сравнимое с влиянием самых известных писателей или политиков. Может быть, кто-то из читателей помоложе, прочитав эту книгу, всерьез займется спортом и со временем станет новым Пеле, новой Ириной Родниной, Сергеем Бубкой или Михаэлем Шумахером. А может быть, подумает и решит, что большой спорт – это не для него. И вряд ли за это можно осуждать. Потому что спорт высшего уровня – это тяжелейший труд, изнурительные, доводящие до изнеможения тренировки, травмы, опасность для здоровья, а иногда даже и для жизни. Честь и слава тем, кто сумел пройти этот путь до конца, выстоял в борьбе с соперниками и собственными неудачами, сумел подчинить себе непокорную и зачастую жестокую судьбу! Герои этой книги добились своей цели и поэтому могут с полным правом называться гениями спорта…

Андрей Юрьевич Хорошевский

Биографии и Мемуары / Документальное
10 гениев бизнеса
10 гениев бизнеса

Люди, о которых вы прочтете в этой книге, по-разному относились к своему богатству. Одни считали приумножение своих активов чрезвычайно важным, другие, наоборот, рассматривали свои, да и чужие деньги лишь как средство для достижения иных целей. Но общим для них является то, что их имена в той или иной степени становились знаковыми. Так, например, имена Альфреда Нобеля и Павла Третьякова – это символы культурных достижений человечества (Нобелевская премия и Третьяковская галерея). Конрад Хилтон и Генри Форд дали свои имена знаменитым торговым маркам – отельной и автомобильной. Биографии именно таких людей-символов, с их особым отношением к деньгам, власти, прибыли и вообще отношением к жизни мы и постарались включить в эту книгу.

А. Ходоренко

Карьера, кадры / Биографии и Мемуары / О бизнесе популярно / Документальное / Финансы и бизнес
Рахманинов
Рахманинов

Книга о выдающемся музыканте XX века, чьё уникальное творчество (великий композитор, блестящий пианист, вдумчивый дирижёр,) давно покорило материки и народы, а громкая слава и популярность исполнительства могут соперничать лишь с мировой славой П. И. Чайковского. «Странствующий музыкант» — так с юности повторял Сергей Рахманинов. Бесприютное детство, неустроенная жизнь, скитания из дома в дом: Зверев, Сатины, временное пристанище у друзей, комнаты внаём… Те же скитания и внутри личной жизни. На чужбине он как будто напророчил сам себе знакомое поприще — стал скитальцем, странствующим музыкантом, который принёс с собой русский мелос и русскую душу, без которых не мог сочинять. Судьба отечества не могла не задевать его «заграничной жизни». Помощь русским по всему миру, посылки нуждающимся, пожертвования на оборону и Красную армию — всех благодеяний музыканта не перечислить. Но главное — музыка Рахманинова поддерживала людские души. Соединяя их в годины беды и победы, автор книги сумел ёмко и выразительно воссоздать образ музыканта и Человека с большой буквы.знак информационной продукции 16 +

Сергей Романович Федякин

Биографии и Мемуары / Музыка / Прочее / Документальное