Подводные камни

— Целых четыре? Хорошая цифра…. Если ты умеешь драться так же хорошо, как торговаться, то ты станешь лучшим тренером на планете, — лукаво улыбнулся убийца, — хорошо, твоя взяла. Четыре тысячи и ты берешься за дело, да?

— Да, — уверенно кивнул мускулистый шатен и хлебнул пива.

— Не передумаешь? Ты это твердо решил?

— Раз я сказал да, значит, не передумаю, Томи.

— Вот это настоящий деловой человек! — ощерился конспиратор, — я тебе дам наперед тысячу…

— …Пусть будут полторы, Томи, — осмелел водитель, — тогда я тебе гарантирую, что дело будет сделано без ляпов.

— О, вон как ты быстро пластинку-то сменил… эх, хитрюга, а сперва так ломался… ладно, раз ты и гарантии качества даешь, будут тебе полторы штуки, наскребу тебе еще пятьсот. Остаток получишь, когда принесешь запись.

— Ты мне их на улице дашь, когда выйдем отсюда. А играть-то мы будем, Томи? Мы ведь для этого сюда пришли.

— Конечно, Кристиан, я ведь должен взять реванш, — улыбнулся Родриго и поднес кружку ко рту, — у меня немного мелочи еще осталось.

— Сейчас и ее проиграешь, — засмеялся водитель и вышел из-за стола.

Молодые мужчины поиграли минут сорок, после чего вышли из бара и сели в машину, взятую напрокат любовником Вероники.

Первым делом Родриго, как и обещал, отсчитал полторы тысячи голтов, передал их в руки Кристиану, с любопытством наблюдая за тем, как его глаза округляются и начинают алчно искриться при виде шелестящих банкнот, достал шпионскую авторучку и начал подробно объяснять мускулистому шатену, как ею пользоваться.

 ...

«Вот так вот… — возвращаясь обратно домой после встречи с личным водителем Михаэля Остента, пробираясь сквозь запруженный шумным транспортом лабиринт столичных улиц, стал рассуждать молодой убийца, — …я ведь всегда твердил, что надо назвать правильную цену, и человек наплюет на все свои принципы. Какая тут мораль, совесть, честность, о чем мы говорим…. Как себя проявит человек, зависит от ситуации — прижми его обстоятельствами, так ему — хочет он этого или нет — придется отказаться от своих моральных принципов. Мораль придумана человеком, значит, это предвзятая, лицемерная и переменчивая штука, как само человечество. Каждый понимает ее по-своему, поэтому людей можно сбить с толку и навязать им чужую волю. А, может, все-таки существуют честные люди, которых невозможно купить? Может и есть, но они только кажутся честными. Одни из них не продаются, потому что не умеют торговаться, другие — потому что их не вынуждали обстоятельства, а третьи — потому что желание казаться правильным в глазах людей сильнее желания быстрой и легкой наживы. Крис к счастью не относится ни к одной из трех групп, поэтому быстро определил, сколько стоит его шкура. Обстоятельства! — вот что определяет, насколько моральным может быть человек, а не он сам. Мои принципы даже честнее чем их принципы, потому что я фальшивыми добродетелями не прикрываюсь. Пусть я делаю нехорошие дела, но я ведь никогда и ни перед кем не клялся, что я хороший. Да и никто от меня не требовал подобной клятвы. Я ориентировался на обстоятельства, они и определили, какой выбор мне сделать.… Не стеклись бы так обстоятельства, ничего бы не произошло. Ни на какой остров я бы не поехал. И о морали бы речь не зашла, потому что не встал бы вопрос о том, хорошо ли я поступаю или нет. Но раз мораль у каждого своя, тогда нет смысла задавать себе этот вопрос, потому что и ответ у каждого будет свой…»

Двенадцатое сентября. Городская прокуратура города Калиопа

— Ну что? Пока ничего нового? — сипловатым голосом спросил высокий мужчина с сухим скулистым лицом и широким ртом, на вид которому было лет сорок, поправляя очки и разглядывая документы, вложенные в папку.

— Пока это все, — ответил следователь Муус, сидевший перед рабочим столом прокурора Эдуарда Шифта, курировавшего проверку обстоятельств гибели Мидаса Калано, — после обеда я собираюсь позвонить Веронике Калано и вызвать ее завтра на дополнительную беседу. У нее нет твердого алиби на двадцать третье июля, и я считаю, что она помогла Родриго Лимнеру изменить внешность и сесть на рейсовый автобус, на котором он доехал до аэропорта. Я попытался по записям видеокамер восстановить их полный маршрут, но на улице Луговая и в сквере, где они встретились, нет никаких средств видеонаблюдения. Ее алиби не удалось подтвердить или опровергнуть, так как в магазине, в котором она якобы находилась в тот момент, не сохранилось записей.

— Ты полностью исключил конкурентов и финансовые интересы? — Шифт отвлекся от чтения и посмотрел на следователя, морща лоб. — Это главный вопрос, на который мы должны ответить.

— Да, полностью. Эта версия никак не подтвердилась. Оксану Петренко я тоже не смог ни в чем уличить. Полиграф прошла успешно и в показаниях не путалась, да и она фактически не имеет никакой выгоды от гибели Калано. Я завтра предложу Веронике Калано тоже пройти тест — уверен, что она откажется.

— И как же так Петренко не видела, как он тонет?