Подводные камни

Дама в черном платье нехотя поднялась с места, демонстративно отворачиваясь головой к темному окну и опуская бездейственно руки. Убийца воспринял эти жесты сдержано, не проронив ни слова, лишь недовольно сжал губы и нахмурился, некрепко ухватил за талию свою лишенную энтузиазма партнершу, прижал ее к себе и повел к центру гостиной в медленном ритме, наступая на хрустящие осколки бокала.

— Шея не затекла? То влево, то вправо отворачиваешься, — не отрывая взгляда от лица молодой женщины, покачиваясь в такт блюза, обронил Родриго.

— Шея у меня не затекла, у меня глаза замазолились, — отрешенным голосом ответила Вероника.

— Чувства юмора не теряешь, это хорошо. Может, хоть раз улыбнешься? Где твоя маска честности и доброты?

— Ты у нас специалист по маскировке. У тебя все собрано в одну маску, поэтому никто не может понять, какое у тебя настоящее лицо.

— Наши настоящие лица видны только мне и тебе, лапонька, не это ли главное доказательство, что нас связала вместе судьба, а?

— Скорее злой рок какой-то, или проклятие, — хмыкнула Вероника и, наконец, посмотрела прямо в глаза своему партнеру по танцу и по жизни.

— А ты помнишь, когда я станцевал для тебя стриптиз в первый раз? — улыбнулся Родриго.

— Я тебя столько раз видела без одежды, что уже стерлось из памяти.

— Я помню, как тебе понравилось, лапонька, какие у тебя тогда были глаза! Не как сейчас! Этим я и взял твою неприступную крепость. Это было, пожалуй, самое лучшее выступление в моей карьере!

— От тебя я ничего другого хорошего и не видела. Повелась на тебя, как девчонка малая, вот сейчас и расплачиваюсь за свою глупость. И что собираешься делать с этими записями? Без конца шантажировать меня, да? — грозным тоном спросила Вероника.

— Хочу перевоспитать тебя, дорогая, сделать из тебя нового человека! Докажешь, что встала на путь исправления, тогда я эту запись даже уничтожу.

— Какой еще путь исправления, чего ты несешь!

— Ой, трудно будет вправить тебе мозги, лапонька. Ничего, любое начало трудно, главное сделать первый шаг. Тебе нужно признать свою слабость, Вероника, это и будет доказательством, что ты нащупала верный путь! Не хочешь никак признавать слабость, вот и живешь иллюзией, что ты на самом деле сильная. Из-за этого-то и постоянно совершаешь ошибки. Эта иллюзия не дает тебе покоя, поэтому ты такая озлобленная. Тебе нужен сильный человек, как я, чтобы ориентировать тебя по жизни, тогда ты разом освободишься от всех иллюзий. Вот для чего нас судьба свела! Слабому человеку слабая пара не нужна — вместе они сольются в общую бесформенную жижу и потеряют человеческий облик. Слабому человеку нужен крепкий стержень, сильный человек, который не позволит слабости размыть его личность. Без меня ты обречена, дорогая, только вот боишься в этом признаться.

— Иллюзий, благодаря тебе, у меня давно не осталось, Родриго. Если я и боюсь чего-то, то лишь твоих больных фантазий!

— Да, перевоспитать тебя будет очень-очень трудно, но надежда все-таки есть, — цокнул языком убийца и перестал покачиваться, — кстати, у меня завтра весь день дела, так что можешь делать все что хочешь, встречаться с Остентом, ходить по салонам и так далее. Ой, как же я проголодался-то! не сделаешь мне ужин, лапонька? Как говорят, путь к сердцу мужчины лежит через его желудок. Давай, иди на кухню и состряпай что-нибудь.

— Ты это серьезно говоришь? — сжимая тонкие кулаки, просипела дама в черном платье.

— Да, я серьезно проголодался, мы ведь с тобой не ужинали. Ну, покормишь?

— Я не ходила сегодня в магазин.

— Ну, иди, проверь в холодильнике, в шкафчике, может, чего-нибудь наскребешь. Только смотри, не подсыпь мне яду, — ощерился издевательски конспиратор и уселся на диван.

— Я бы с радостью, да только у меня нет ничего ядовитее аэрозоля от мух…

Вдова, еле сдерживая ярость, развернулась и буквально вылетела вихрем из гостиной, оставляя своего любовника, распластавшегося на ее диване, как у себя дома, наслаждаться своей очередной маленькой победой.

34

Двадцать пятое сентября. Половина пятого вечера

— Эх! Хороша моя железная лошадка, смотри, сколько в ней прыти, Вероника! — выезжая из одного из престижных столичных автосалонов за рулем своего только что приобретенного кабриолета, с детским воодушевлением воскликнул бизнесмен Остент и умиленно погладил кожаную обивку приборной доски, — Восемь цилиндров, пять литров, турбо, четыреста лошадиных сил — не машина, а истребитель! Это БМВ, детка, шедевр на колесах! Такая большущая машина, а как легко едет! Скользит прямо! Как заедем в туннель, тогда услышишь, какую симфонию выдаст мотор! Я собирался еще летом ее купить, но из-за занятости все время откладывал, вот, до сегодняшнего дня… ничего, день приятный, небо чистое, солнце вон припекает, так что можно прокатиться и с откинутым верхом.

— Я не пойму, то ли мы из автосалона выехали, то ли из магазина игрушек, — глядя со снисходительной улыбкой на своего любовника и поправляя трепыхавшиеся на ветру локоны, сказала Вероника, сидевшая справа от водителя.