Подводный саркофаг, или История никелированной совы (СИ)

Силуянов произнёс это так уверенно, что Белявская растерялась.

- Откуда у вас десять тысяч долларов? Вы всё пропили давно.

- Не всё. Я заложил в банк жилплощадь и получил десять тысяч долларов наличными, - лгал Силуянов твёрдым тоном.

За его комнатушку в люберецкой коммуналке ни один банк и тысячи долларов не дал бы, но Вероника, не имевшая никакого представления о его жилищных условиях, готова была поверить.

- Врёте, - сказала она не слишком уверенно. - И вообще не желаю с вами разговаривать. Я вас, кажется, предупреждала, чтобы вы не караулили меня.

Её замешательство было вызвано прежде всего тем, что статуэтки в доме уже не было. Она подарила её декану факультета, в котором учился Артём, причём произошло это ещё до похорон матери. Поэтому на кладбище, чтобы раз и навсегда отвязаться от Силуянова, она и назвала такую несуразную цену - десять тысяч долларов. На самом деле она понимала, что металлическая птица вряд ли стоила приличных денег. Наверное, со временем, поддавшись настойчивым уговорам Силуянова, она и продала бы ему сову по дешёвке, но тут появился этот Мартынюк. Он лично приехал на квартиру Белявских и долго говорил с Вероникой. Сыну за неуспеваемость и регулярные прогулы грозило отчисление, и ей пришлось выдать декану круглую сумму за то, чтобы её оболтуса оставили в институте.

Мартынюк вёл себя в квартире Белявских бесцеремонно. Обнаружив в баре бутылку английского коньяка, тут же её выпросил. Понравился запах духов, и Веронике пришлось презентовать ему пузырёк. Увидев в шкафу никелированную сову, он вспомнил, что его супруга коллекционирует статуэтки птиц. Вероника вручила ему и сову, мысленно благодаря Бога за то, что отцовские ордена заперты в ящике стола, а то этот лощёный субъект потребовал бы и их. После его ухода она долго кипятилась и кричала на сына, грозя ему всеми карами, какие только могла придумать.

- Ради памяти о вашем покойном отце на любые жертвы готов, - трагически возвестил Силуянов. - Вынесите мне сову, я тут же рассчитаюсь с вами и кончим с этим.

- А вы покажите мне эти десять тысяч долларов, - потребовала Белявская. - Покажите!

- Сначала я должен убедиться, что это та самая сова, - ответил майор. - В ней есть секретные кнопки. Она раскрывается. Поэтому я должен...

- Нету там никаких кнопок, - перебила его Белявская.

- Они замаскированы под оперение. Вынесете мне сову, хотя бы на пару минут. Если я её открою, вы сразу получите деньги.

- Прямо тут? - Вероника недоверчиво прищурила глаз.

- Прямо тут.

- Сперва покажите деньги.

- Нет, сперва сова.

- Сперва деньги, хотя бы из ваших рук! - настаивала Вероника.

- Я их сегодня в банке получил!

- Так выньте, покажите.

- Здесь они, при мне.

- Покажите!

- Здесь, говорят вам, в этом кармане!

- Ага, вот видите!

Белявская облегчённо перевела дыхание, признаваясь себе, что померла бы от досады, если бы этот бродяга действительно вытащил из кармана пачку долларов.

- У вас ничего нет, так бы сразу и сказали, - она нажала на кнопки домофона. - Костя, это я, открой!

Замок щёлкнул, открываясь.

- Вероника Кирилловна, на две минуты, только на две минуты! - Силуянов в волнении шагнул за ней.

- Не преследуйте меня, а то закричу! - взвизгнула она. - Вы, оказывается, не только алкаш и ворюга, вы ещё и лгун!

- Вероника Кирилловна...

- Не желаю больше с вами разговаривать! Уйдите отсюда и чтоб я вас больше не видела!

Это уже донеслось из-за двери, которая захлопнулась перед носом отставного майора. Как он хотел в эти минуты нажать на ядерную кнопку, чтобы в огне атомной войны сгорела и эта "змея", как мысленно называл он обладательницу передатчика! Он стонал, называя себя последним кретином. Ещё совсем недавно он держал передатчик в руках, раскрыл его и даже нажал на ядерную кнопку. Почему он тогда не нажал во второй раз, чтобы зажглась красная лампа?...

Он шёл к арке, когда ему навстречу во двор лихо въехали "Жигули" и, обдав его брызгами, затормозили напротив вероникиного подъезда. В парне, который вылез из машины, майор узнал Артёма.

- Постойте, молодой человек! - задыхаясь, закричал он. - Постойте... Извините ради Бога... Вы меня, наверно, помните...

Юноша всмотрелся в худощавое землистое лицо Силуянова.

- Я был у вас, когда поминали покойного Кирилла Николаевича, царствие ему небесное...

- Конечно, я вас помню, - сказал Артём, пряча брезгливую усмешку. - Ещё бы вас не помнить.

Силуянов подобострастно улыбнулся.

- Видите ли, молодой человек, - торопливо продолжал он, переводя дыхание. - Узнав о смерти Зинаиды Михайловны, которую я очень уважал, я подумал, что, может быть, мне удастся получить что-нибудь из вещей, принадлежавших Кириллу Николаевичу, с которым я прослужил много лет... Исключительно ради памяти о нём...