«Подводный волк» Гитлера. Вода тверже стали

Старшему морскому начальнику!

Вы подверглись атаке ВМФ Германии. Предлагаем обменять ваш катер и ваших людей на наших людей. В противном случае — открываем огонь из всех орудий. На размышление 10 минут.

Командир немецкого военного корабля.

Неужели сила немецкого флота так велика? Это же не Британию атаковать! Это тысячи миль Атлантики.

— Там… там… они… О-о-о-о!

— Дайте ей воды, — крикнул наконец командир охранников. Вода в участке была.

— Что будем делать, шериф? — спросил он, когда ночная гостья, всхлипывая, начала облизывать стакан.

— Займем оборону. Здесь, на колокольне, и… — а больше негде… тут только деревянные постройки, притом тонкостенные. В этой части города ни одного кирпичного здания — все в порту.

— Пленных вернем?

— Там остались двое наших и катер…

— Если их действительно так много… Они наверняка уже в порту высадились…

— Тихо что-то очень…

— Может, как раз аккуратно высадились…

— Тянуть время… может, что-то прояснится.

Он тотчас представил себе трупы ребят из портовой охраны с перерезанными глотками, разбросанные то здесь, то там, и быстро и бесшумно скользящие по ним тени морского десанта.

— А если они блефуют? И нет никакого немецкого флота? — командир охранников посмотрел еще раз на перепуганную девицу. — Как ты к ним попала?

— Мы катались на яхте… Они… Они ее поддели носом. Она утонула… Чак утонул…

Шериф что-то припоминал. Действительно. Одна яхта третьего дня пропала. Но не здесь, а чуть южнее по побережью… Немецкие лодки действительно опасны. Америка ощутила уже первые удары этого таинственного врага. Они топят все подряд. Но что же получается? Появились Уже и надводные корабли? А мы все никак не организуем светомаскировку…

— Что ты видела? Лично ты сколько кораблей видела? — пытался чего-то добиться от нее моряк, проговаривая вопросы нарочито медленно, делая ударение на каждом слове.

— Не знаю… О-о-о-о-о-о!!!

Тишину разорвал свист 88 мм снаряда. Взрыв. Как будто по голове ударили молотком. Заложило уши. Дом вздрогнул, как при землетрясении. С потолка попадали куски обшивки. Посыпалась пыль, штукатурка. Бил мастер. Он даже не пристреливался. Первым же залпом накрыл здание полиции.

— Выпустите меня!!! — начал долбить в решетку обезумевший Левински. Дом заходил ходуном, и его выкинуло из койки. Из помещений, куда попал снаряд, потянуло гарью и послышался треск горящего дерева.

— Че орешь, остолоп? — огрызнулся помощник шерифа. — Сейчас открываю…

Не тут-то было. Взрыв перекосил каркас дома, и решетка заклинила.

Й-у-у-у-у! Бах! — новый взрыв с перелетом где-то в районе центральной площади.

— Слушай меня! — крикнул девице береговой охранник. — Сейчас ты отнесешь это — обратно! — он показал клочок бумаги. Перевернув его обратной стороной, он написал:

Мы готовы принять ваши условия. Прекратите огонь.

Детали обсудят парламентеры.

Надо как-то протянуть время до подхода национальной гвардии.

— Не-е-е-т! Я не пойду! Не пойду! — верещала девица, упираясь ногами в дверной косяк.

— Помогите же мне! — крикнул помощник шерифа. — Оставь ее! Я пойду, — отрезал он.

— Уходить надо всем… Навались! — Все, кто был в комнате, навалились на решетку. В зарешеченное окно начали проникать клубы дыма.

Хрясь! — Решетка поддалась и упала вместе со всеми, кто на ней повис. Стена зашаталась. Немцы переглянулись, синхронно вскочили на ноги и бросились вон из участка.

— Стоять! — закричал помощник шерифа. Но было поздно. Их фигуры скрылись в ночи за дверью. Третий взрыв был почти в ту же точку, что и первый. Он опрокинул переднюю стену дома. Крыша беспомощно повисла и грозила вот-вот рухнуть. Все бросились кто куда. Левински выбрался из-под решетки и, запинаясь о куски фанеры, побежал наугад и плюхнулся в заросли олеандра. Он почувствовал, как упал на что-то мягкое. Как будто в ящик в ветошью на родном «Сауд-Платте». И запах был похожий — тавот, соляр, мужской пот. Но было что-то еще…