Подвойский

— А что? — поддержал его Г. В. Александров. — Это сократит время и затраты на декорации.

— Достоверность! Вот что нам даст такая съемка! — сразу загорелся С. М. Эйзенштейн.

— Это не все, — продолжил Николай Ильич. — Надо, чтобы сцены и конкретные эпизоды сыграли не артисты, а сами участники восстания. Я имею в виду питерских рабочих, бывших солдат, работников ВРК и «Военки». Вот это будет достоверность!

И Эйзенштейн, и Александров, и Штраух разом взглянули на Подвойского. Они не скрывали своего удивления.

— Вы представляете, Николай Ильич, что значит собрать участников восстания? — спросил наконец С. М. Эйзенштейн. — Что значит неделями держать на съемках сотни людей?

Но Николай Ильич не смутился.

— Я вам гарантирую помощь губкома. Там же Сергей Миронович Киров! Я хорошо знаю питерских большевиков. С помощью Ленинградской парторганизации и Общества старых большевиков мы разыщем участников восстания. И обеспечим их участие в съемках. Это я беру на себя.

— Ну, если так… — задумался Эйзенштейн. — Тогда будем последовательны, — оживился он. — Тогда уж вам, Николай Ильич, придется сыграть председателя «Военки» и ВРК Подвойского.

— Что ж, придется попробовать, — согласился он. — Артистом не был, а на сцене бывать приходилось.

Николай Ильич выехал в Ленинград. Там он встретился с С. М. Кировым. Сергей Миронович как кандидат в члены Политбюро ЦК знал о партийном решении создать юбилейный фильм. Он не только обещал помочь, но сам возглавил контрольно-наблюдательную комиссию. Одновременно С. М. Киров одобрил предложение Н. И. Подвойского насытить празднование 10-летия Октября «всеми видами народного творчества».

Поддерживая повседневную связь с Эйзенштейном и Александровым, Подвойский еще много раз летом 1927 года ездил в Ленинград, организуя помощь ленинградцев съемкам. Максим Максимович Штраух потом писал:

«…Очень хочется вспомнить добрым словом Николая Итьича Подвойского. Поразительный был человек — представитель ленинской гвардии! Он был членом комиссии ЦИК СССР по празднованию 10-летия Октябрьской революции и нашему фильму уделял очень большое внимание, оказывая неоценимую помощь — был в полном смысле энтузиастом его. Мы с ним сдружились и очень его полюбили. Много раз он приезжал к нам в Ленинград, где происходили сложнейшие съемки. Подвойский буквально поднял на ноги весь город. Я вспоминаю многочисленные собрания, которые он созывал в Выборгском районе, на Путиловском заводе, в Военной Академии имени Толмачева, общегородское собрание участников Октябрьского восстания и т. д., где выступал с горячими речами, призывами помогать созданию юбилейного фильма. Он убеждал всех и каждого в важности и значимости этого дела. На некоторых собраниях Н. Подвойского оркестры встречали даже тушем — ведь он был в октябрьские дни председателем Петроградского военно-революционного комитета».

Фильм «Октябрь» был снят в срок.

Десятилетний юбилей Советского государства был подготовлен и проведен по всей стране как всенародное торжество. Но о ходе празднования Николай Ильич узнал лишь из газет и рассказов очевидцев — накануне праздника его свалил тяжелый сердечный приступ.

Самым мучительным для Николая Ильича было вынужденное безделье в больничных палатах. И потому, как только врачи разрешили понемногу читать, он взялся за чтение Пушкина, Лермонтова, Некрасова, Льва Толстого. А когда его перевели в категорию выздоравливающих, на его тумбочке появилась пачка газет, журналов, а также работы В. И. Ленина. Николай Ильич досконально изучает выходящие один за другим Ленинские сборники, а их к этому времени вышло уже восемь. В больнице Николай Ильич подготовил статью о роли В. И. Ленина в создании Красной Армии.

— Хоть какая-то польза от больницы, — шутил он, вернувшись после лечения домой.

Статья была опубликована 23 февраля 1928 года — в десятилетний юбилей Красной Армии. «Владимир Ильич мудро растил новых наркомов, новых главковерхов… — писал он в статье. — Было бы ошибочно думать, что все эти работники так и родились наркомами, военными стратегами и тактиками. Если их «поскоблить», в каждом крупном работнике непременно можно обнаружить частичку Владимира Ильича — его мыслей, его подхода к делу, его методов работы, его отношения к обязанностям, его дисциплинированности, стойкости, упорства и мужественной терпимости — всех тех высоких качеств, которыми был так богат Владимир Ильич и которые он умело оформлял во всех наших руководящих работниках. Все они прошли «военно-политический генштаб» Владимира Ильича».