Подземелье смерти (=Конан и Бог-Паук)

— Ладно. Я попросил бы тебя об одной ответной услуге… О нет, совсем не то, что ты думаешь, — поспешил он ее заверить, заметив, что Рудабе отпрянула в сторону. — Хотя, надеюсь, и до этого со временем дело дойдет. А сейчас я должен узнать, где прячут пленную туранку.

— Я не вправе открывать храмовые секреты, — начала было возражать Рудабе, но Конан перебил ее:

— Чепуха! Разве ты не знаешь, что священники используют других людей для своих целей? Та госпожа — пешка в игре Феридуна, который добивается неограниченной власти, и я должен знать, где они ее держат. Кстати, я ведь не чужой, я тоже работаю для храма, как и ты. Так ты скажешь мне, девочка?

— Хорошо. Ты представляешь, где расположен второй этаж северной части храма?

— Да, издали видны окна второго этажа, если идти вокруг храма.

— Та госпожа живет в помещении на втором этаже меж самым северным из западных крыльев и ближайшим к нему.

Конан сел на корточки и начертил пальцем несколько линий на пыльном полу.

— Верно. Стена тянется от одного крыла к другому, образуя внизу замкнутый треугольник.

— А что за стеной? Наверное, цветник?

— Нет, там Феридун держит гирканийского тигра, по кличке Кирмизи. Вот почему, когда Феридун хочет изолировать гостя, он помещает его именно в те покои.

— Тигр! — хмыкнул Конан. — Этакий ручной, игривый котеночек.

— Нет, он дик и свиреп и слушается одного только жреца Феридуна. Господин Феридун умеет покорять животных, используя магию. Возможно, это просто случайность, но, когда он и жрец Зариадрис соперничали, кому из них быть Верховным Жрецом, а избрали Феридуна, Зариадрис отправился в Шадизар пожаловаться королю, что выборы были мошенническими. Но по пути его окружила стая волков, звери стащили его с коня и разорвали. И потому, если ты затеваешь…

— Это мое дело, что я затеваю, — буркнул Конан. — Отправляйся домой к матери, я скоро приду туда.

* * *

Поздней ночью, при бледном свете полной луны, Конан осторожно обошел храм вдоль огромной стены. Подойдя к дворику под окнами Джамили, он размотал веревку и попытался забросить крюк на стену. Вторая попытка оказалась удачной.

Через миг Конан, ловко вскарабкавшись по веревке, был уже на стене. Он оглянулся с осторожностью: улицы Йезуда были пусты. В городе отсутствовали пивные и прочие увеселительные заведения, и потому жители рано ложились спать. Городской сторож уже обошел улицы и отправился на покой, Катигерн закончил разводить своих бритунийцев на посты у городских ворот и внутри храма. В Йезуде преступления были столь редким явлением, что не стоило предпринимать серьезных мер для их предупреждения.

Конан внимательно вгляделся в треугольный дворик и примыкающие к нему крылья храма. Деревья и кусты отбрасывали бархатные тени, казавшиеся черными заводями в потоках лунного света. Острые глаза Конана вскоре различили темный силуэт, простершийся под деревом.

Зверь, почувствовав взгляд Конана, вскочил и подошел к стене. Он издал продолжительный рык, подобный шуму пилы, вгрызшейся в древесный ствол.

Конан определил, что окно Джамили находится примерно в три человеческих роста над двориком, где разгуливал Кирмизи. Едва тигр приблизился, Конан снял с кладки свой крюк и спрыгнул на землю по ту сторону стены. Смотав веревку, Конан вернулся к себе в кузницу.

Глава 10 ТИГРИНАЯ ПАСТЬ

На следующий же день Конан пошел в гостиницу к Бартейку. Склонившись над маленьким столиком, Парвез и Псамитек, ученый-стигиец, играли в шахматы. Помимо двух туранцев, спутников Парвеза, и торговца с юга, в зале таверны никого не было. Едва Конан появился, ученый и дипломат оторвались от игры.

— Здравствуй, дружище Ниал! — приветствовал его Парвез. — Ты объезжаешь своего коня?

— Обычно я так и делал, — отозвался Конан. — Но два дня назад какой-то негодяй убил коня, пустив в него стрелу, прямо подо мной. Однако я не это хотел тебе сообщить.

Конан многозначительно взглянул на Псамитека.

— Мы просим извинить нас, — обратился Парвез к стигийцу. — Пусть Чагор играет вместо меня.

Псамитек, поднявшись, поклонился, пробормотал извинения и перенес доску на другой стол, стараясь держать ее ровно, чтобы фигуры не соскользнули. Тут же он и Чагор склонили головы над доской, хмуро глядя на фигуры и попеременно делая ходы.

Конан сел на освободившийся табурет и, понизив голос, сказал:

— Я узнал, где держат госпожу.

Он рассказал туранцу о предварительной ночной разведке.

— Тигр, говоришь? — раздумывал туранец. — Такому силачу, как ты, пожалуй, удастся его одолеть.

— Нет уж, благодарю! — проворчал Конан. — Однажды мне пришлось убить льва в саду у чародея, который держал таких кисок вместо сторожевых псов. Но, считаю, мне просто повезло. Страна теней была ко мне в тот миг ближе, чем во время битв и поединков.

— Так что же ты собираешься предпринять? — спросил Парвез. — Пробраться в комнату госпожи по храмовым коридорам?

— Нет, коридоры охраняются и днем и ночью. Есть ли у тебя магическое средство, чтобы убить тигра или хотя бы заставить уснуть?