Подземелья Ватикана

В пятом этаже, коридор без ковра, освещаемый только верхним светом с лестницы, в нескольких шагах от площадки делал поворот; справа и слева тянулись закрытые двери; дверь в глубине, незапертая, пропускала тонкий луч. Жюлиюс постучал; бесплодно; он робко приотворил дверь; в комнате -- никого. Жюлиюс спустился вниз.

-- Если его нет, он скоро вернется, -- сказал швейцар.

Дождь лил, как из ведра. Рядом с вестибюлем, против лестницы, находился салон, в который Жюлиюс и решил было проникнуть; но затхлый воздух и безнадежный вид этого помещения отпугнули его, и он подумал, что с таким же успехом он мог бы распахнуть дверь там, наверху, и ждать молодого человека попросту в его комнате. Жюлиюс опять отправился наверх.

Когда он вторично огибал угол коридора, из комнаты, смежной с той, что была в глубине, вышла женщина. Жюлиюс столкнулся с ней и извинился.

-- Кого вам угодно?

-- Мсье Влуики здесь живет?

-- Его сейчас нет.

-- А! -- воскликнул Жюлиюс с такой досадой в голосе, что женщина спросила его:

-- У вас к нему спешное дело?

Жюлиюс, вооруженный только для встречи с неизвестным Лафкадио, чувствовал себя растерянным; между тем, случай представлялся отличный: быть может, эта женщина многое знает про молодого человека; если ее навести на разговор...

-- Я хотел у него получить одну справку.

-- Для кого?

"Уж не принимает ли она меня за полицейского?" -- подумал Жюлиюс.

-- Я граф Жюлиюс де Баральуль, -- произнес он не без торжественности, слегка приподнимая шляпу.

-- О. господин граф... Пожалуйста, простите, что я вас не ...В этом коридоре так темно! Потрудитесь войти. -- Она отворила дверь. -- Лафкадио должен сейчас... Он только пошел... Ах, разрешите!

И, прежде чем Жюлиюс успел войти, она бросилась в комнату, к дамским панталонам, нескромно разложенным на стуле, и, не будучи в состоянии их скрыть, постаралась по крайней мере сократить их.

-- Здесь такой беспорядок...

-- Оставьте, оставьте! Я привык, -- снисходительно говорил Жюлиюс.

Карола Венитекуа была довольно полная или, вернее, немного толстая молодая женщина, но хорошо сложенная и дышащая здоровьем; с лицом простым, но не вульгарным и довольно приятным; с животным и кротким взглядом; с блеющим голосом. Она собиралась куда-то итти и была в мягкой фетровой шляпе; на ней был корсаж в форме блузки, пересеченный длинным галстуком, мужской воротничок и белые манжеты.

-- Вы давно знаете мсье Влуики?

-- Может быть, я могу передать ему ваше поручение? -- продолжала она, не отвечая на вопрос.

-- Видите ли... Мне бы хотелось знать, очень ли он занят сейчас.

-- Когда как.

-- Потому что. если бы у него было свободное время, я бы хотел просить его... исполнить для меня небольшую работу.

-- В каком роде?

-- Вот как раз... мне бы и хотелось предварительно познакомиться с характером его занятий.

Вопрос был поставлен без всякого лукавства, но и внешность Каролы не приглашала к обинякам. Тем временем к графу Баральулю вернулась вся его уверенность; он сидел теперь на стуле, очищенном Каролой, и та, рядом с ним, прислонясь к столу, начинала уже говорить, как вдруг в коридоре раздался громкий шум: дверь с треском распахнулась, и появилась та самая женщина, которую Жюлиюс видел в карете.

-- Я так и знала, -- сказала она. -- Когда я увидела, как он вошел...

И Карола, тотчас же отодвигаясь от Жюлиюса:

-- Да вовсе нет, дорогая моя... Мы разговаривали. Моя подруга, Берта Гран-Марье; граф... извините! Я вдруг забыла ваше имя!

-- Это неважно, -- ответил Жюлиюс, немного стесненный, пожимая руку в перчатке, протянутую ему Бертой.

-- Представь и меня тоже, -- сказала Карола...

-- Послушай, милая: нас ждут уже целый час, -- продолжала Берта, представив свою подругу. -- Если ты желаешь беседовать с графом, возьми его с собой: у меня карета.

-- Да он не меня хотел видеть.

-- Тогда идем! Вы пообедаете с нами сегодня?..

-- Я очень жалею...

-- Вы меня извините, -- сказала Карола, краснея и спеша увести приятельницу. -- Лафкадио должен вернуться с минуты на минуту.

Уходя, женщины оставили дверь открытой; неустланный ковром, коридор был гулок; образуемый им угол не позволял видеть, не идет ли кто; но приближающегося было слышно.

"В конце концов, комната расскажет мне даже больше, чем женщина, надеюсь" -- подумал Жюлиюс. Он спокойно приступил к осмотру.

Увы, в этой банальной меблированной комнате почти не на чем было остановиться его неопытному любопытству.