Подземная война

– Потерпевший при жизни был странным человеком. Не знаю, поможет ли это. Личных вещей немного, одежда не отличается разнообразием и чистотой. Стирал он сам – в тазике в сенях. Паспорт мы не нашли, хотя, возможно, осмотрели только поверхностно. В доме нет никаких фотографий, а это необычно, согласитесь. Пусть довоенные – тетушки, бабушки и тому подобное. Но нет ничего. Книги он не читал, письма не писал.

– В этом нет ничего необычного, – пожал плечами Баландин. – Мой сосед тоже не пишет письма, не читает книги и прессу. Работает бульдозеристом, ежедневно разгребает завалы. В свободные часы сидит на табуретке и смотрит в окно. В 43-м году он потерял свою семью – включая, как ты говоришь, Алина, тетушек, бабушек и тому подобное. Он один остался жив и до сих пор не может понять, за что такое наказание. У вас еще есть к нам вопросы, товарищ майор?

– Нет, вопросы отсутствуют. Приедут криминалисты, пусть проведут формальные процедуры и все задокументируют. За отчетом к вам придут. Тело пусть доставят в морг Центрального района. Успехов, товарищи.

Уже стемнело, когда проживающая на первом этаже старушка Ольга Францевна поднесла спичку немного не туда, куда планировала. Примус не заработал, но вспыхнула штора. Огонь мгновенно перекинулся на скатерть стола, придвинутого к окну, на другие предметы обстановки. Пока старушка соображала, в чем дело, загорелась вся комната. Ольга Францевна долго запрягала, но быстро ехала – пулей выскочила из квартиры и поэтому осталась жива.

Квартира горела, как сухая солома, и вскоре всполошился весь дом.

Майор Лавров в кои-то веки пришел к себе, чтобы по-человечески выспаться, а тут такое! Он убедился, что за прошедшие дни вторжений не было (не пора ли распрощаться со своей паранойей?), вымыл пол шваброй – пусть стало не совсем чисто, но мокро, поставил будильник, вышел на балкон покурить перед сном. В этот момент Ольга Францевна и поднесла роковую спичку к шторе вместо примуса!

Зарево пожара металось по окнам, потом вдруг лопнуло стекло, и пламя вырвалось наружу!

Первой заголосила сожительница Лелика (в принципе Леонида) – обладателя большого волосатого живота. Следом взревел сам Лелик, а затем включился и весь дом. Орала Галка Тищенко, выпрыгнула на балкон растрепанная Роза Леопольдовна в игривой ночной сорочке, ахнула и унеслась обратно.

Как-то живо все это напомнило события в «Вороньей слободке» в небезызвестном романе Ильфа и Петрова. Правда, та слободка загорелась со всех сторон, а эта только с одной, зато как!

Алексей не сразу включился в происходящее, тупо смотрел, как в квартире занимается пламя. Люди высыпали во двор, громче всех кричал дядя Боря, «Мерседес» которого припарковался рядом с окном Ольги Францевны. Кто-то кричал, что надо таскать воду, и это была, без сомнения, здравая мысль. С другого конца дома вопили, что пожарную команду уже вызвали. «Спасайся, кто может! – голосил какой-то паникер. – Перекрытия деревянные, сейчас весь дом загорится!»

Но дом, как ни странно, не загорелся, бушевала лишь одна квартира. Впрочем, дым и гарь распространялись по воздуховоду. Народ кашлял и матерился. Было светло, как днем. Слева на балкон выбежал бывший капитан разведки Чепурнов в рваной майке, ошеломленно уставился на огонь, потом на майора контрразведки, который тоже мышей не ловил. Ахнул, кинулся обратно в квартиру, чтобы спуститься во двор.

Алексей опомнился, собрался бежать, но в этот момент над квартирой Ольги Францевны со скрежетом распахнулась дверь и на балкон вывалилась Марина Одинцова в глухой, завязанной под горлом ночнушке. Волосы торчали, она надрывно кашляла, хваталась за хлипкие поручни, едва не вывалилась наружу вместе с перилами и балясинами. Девушка не могла понять, что происходит: кашель душил, она задыхалась. В квартире за ее спиной стоял густой дым – он поднялся по вентиляции, разом съел весь кислород…

– Марина, бегите из квартиры! – крикнул Алексей. – Спускайтесь вниз!

Но это было неудачное предложение. Вернуться в квартиру она не могла, даже пулей проскочить до входной двери было невозможно. Девушка тянулась через перила, чтобы глотнуть воздуха, но в горле застрял ком, она задыхалась.

Из квартиры валил дым. Еще одна странная мысль пронеслась в голове майора: говорят, не бывает дыма без огня – ан нет, бывает! Он тоже плохо соображал – на глаз оценил расстояние до правого крыла здания. Восемь метров на этой стороне дома, потом повернуть под углом девяносто градусов, еще восемь метров. Как раз на уровне балконной плиты тянулся выступ шириной пятнадцать сантиметров. Встать еще получится, а вот держаться можно только за воздух…

Он плохо помнил, как перевалил через перила, пристроился на выступе. Оторвалась рука от перил, схватилась за ржавый карниз подоконника. Немного продвинулся, оступился, тапка свалилась с ноги. Хорошо еще, что сам не свалился…