Подземное царство

– Может быть, нам стоит переждать снег?! – выкрикнул Филипп, который чувствовал, как сложнее становится идти. Местами он проваливался по колени в сугробы, с трудом продолжая путь, а иногда ему приходилось останавливаться, сгибаясь и прячась от порыва ветра, который нес волны тяжелого снега.

– Нет смысла, – услышал он голос проводника. – Лагерь здесь разбивать нельзя. Нас занесет снегом!

– Но идти очень тяжело!

– Держитесь! Нам осталось совсем не долго! Я думаю…

Голос проводника неожиданно оборвался.

– Эй! – крикнул Филипп. – Я вас не слышу! – Филипп подергал веревку, но она спокойно лежала на снегу.

– Что случилось? – спросил подошедший Вари.

– Не знаю, но что-то не так, однозначно! – журналист, сматывая в руке веревку, поспешил вперед так быстро, как мог. Ветер кружил снег, и Филипп с трудом мог что-либо разглядеть. Монах не отставал.

– Почему ты решил, что что-то случилось?

– Мы с ним разговаривали, а потом он резко замолчал, и я подумал… – неожиданно Филипп почувствовал, как веревка резко натянулась и потащила его вперед. Филипп потерял равновесие и неуклюже повалился на снег, провалившись в сугробы. Однако веревка продолжала его нести вперед, словно кто-то с неимоверным усилием тянул другой конец. И этот кто-то мог быть только проводник.

– Филипп! – крикнул Вари, пытаясь ухватить журналиста, но не смог.

Снег летел в лицо журналисту, проскакивая за шиворот и тая под теплой одеждой. Одна варежка слетела и исчезла из вида. Филипп пытался изо всех сил стабилизироваться, но, не ощущая твердой поверхности под ногами, сделать это было практически невозможно. Он уперся ногами в сугробы, пытаясь затормозить, но продолжал продвигаться вперед. Что-то действительно его тащило.

– Вари! – крикнул он, но никто не отозвался. Видимо, монах сильно отстал, так как бежать по таким сугробам было абсолютно невозможно. Филипп обернулся, пытаясь разглядеть его, и тут веревка дернулась и резко опрокинула Филиппа вниз. Секунда, и журналист скользнул в ледяную расщелину, ниже и ниже, в глубину скалы.

20

Звуки капель, бьющихся о холодный камень, резко раздались в голове Филиппа. Он открыл глаза. Тонкие лучи света, пробивающиеся сверху сквозь снег, освещали узкую расщелину, покрытую льдом и извивающуюся лабиринтом в обе стороны от журналиста. Филипп шевельнулся. Спиной он лежал на небольшом выступе, а ноги свешивались вниз. Именно то, что он попал на выступ, буквально спасло его, так как задержало и не дало провалиться вглубь ледника. Журналист осторожно подтянул ноги и полностью взгромоздился на выступе, который был маловат для него, но выбора не было – вокруг более не наблюдалось ни единой точки опоры. Снег большими комьями падал сверху, а ветер, завывая, гулял по обмерзшей расщелине.

Филипп со всей силой прижался спиной к леднику и попытался ухватиться за него руками. Сердце бешено колотилось. Вокруг был лед и пустота. Он осторожно схватил веревку, висевшую на его поясе, и затянувшую журналиста в эту ледяную ловушку. Потянул несколько метров на себя, пока в его руке не оказался оборванный конец. Очевидно, она оборвалась при падении. Журналист посмотрел вниз, куда безмолвно падали крупные снежинки. Мрак – единственное, что можно было разглядеть в глубине. Филиппа передернуло. Проводник, видимо, провалился в эту расщелину и затянул его за собой, но при падении веревка оборвалась, и проводник канул на дне расщелины.

– Если бы не выступ, я был бы там же, – тихо прошептал Филипп.

Он посмотрел вверх. До края далеко. Самому выбраться было практически невозможно.

– Вари! Вари! – крикнул журналист. – Эй!

Эхо разнесло звуки по расщелине.

– Я здесь! Вари! На помощь! – Филипп попытался крикнуть громче, но что-то подсказывало ему, что монах его не слышит. Пара часов здесь, понимал журналист, и он замерзнет.

– Э-э-э-э-э-э-эй! Кто-нибудь! Вари! Вари! – закричал журналист. – На помощь! – Эхо разнесло отчаянный крик.

– Да, конечно, мы тебе поможем, – неожиданно раздался мужской голос.

Филипп вздрогнул. Цепляясь за ледник, он подался вперед, пытаясь рассмотреть того, кто находился на поверхности. Темный силуэт маячил в свете. Филипп, щурясь и стряхивая с лица снег, смотрел вверх.

– Кто это? – спросил он.

– Ну, как же? Филипп, мне даже обидно, что ты меня не узнаешь!

Филипп вслушался в голос говорившего, и неприятная мысль мелькнула в его голове.

– Фёдор?!

– Спасибо! – раздался голос. – Да, это я. И мне кажется, что я очень вовремя, ты так не думаешь?

– Нет, не думаю.

– Серьезно? – крикнул Фёдор Стёпин. – Как так? Ты тут один, провалившийся в ледник, и нет никого, кто бы мог тебе мочь! Я так понимаю, твой проводник валяется где-то на дне ущелья?

Филипп молчал, пытаясь сдержаться, чтобы не наговорить лишнего. Холод начал проникать под одежду. Он чувствовал, как большие пальцы ног начало покалывать, а лицо щипало и неприятно стягивало от холода. Симптомы были очевидны.

– Господин Смирнов! – крикнул Фёдор. – Я хочу предложить тебе сделку.

– Какую?

– Я тебя вытаскиваю, так сказать, спасаю твою жизнь, а ты взамен ведешь меня в Агарти.