Подземный город Содома

Михаил нервно взглянул на дверь, руки помыть пара минут, сейчас Синильда выйдет, повернулся к Азазелю, а тот пристально смотрел на Аграт, раздумывал, наконец произнес холодно:

– А ты знаешь мое.

– И ты все еще на нем настаиваешь? – спросила она.

– Безусловно, – ответил он строго. – Безусловно.

Она покачала головой:

– Я ни за что… ни за что…

– Я тоже, – отрезал он. – И ты знаешь, для торговли совершенно нет места. Я защищаю этот мир, а ты свои прихоти.

Она посмотрела ему в лицо с еще большим вызовом:

– Хочешь сказать, уступить должна я?

Азазель вздохнул:

– Аграт… Если бы речь только обо мне, я бы из себя душу вынул и красивым жестом бросил тебе под копыта! Но за мной то, чем не торгуют. Извини… и прощай.

Она сказала враждебно:

– Брехло, у тебя нет души, как у меня нет копыт.

Азазель приподнял брови:

– Я что, такой дурак, что отдал бы тебе душу, если бы она у меня была?.. Ладно, отправляйся, а то у нас тут гости.

Он протянул руку, щель возникла снова и начала раздвигаться. Аграт быстро зыркнула в ту сторону:

– Погоди!..

Азазель задержал руку над головой:

– Ну?

– Ты меня дотоптал, – сказала она зло. – И всю испинал. Сдаюсь.

Он спросил с подозрением:

– Это… в каком смысле?

– Принимаю твои условия, – сказала она еще злее. – Да, твой полный контроль за моим поведением и моими передвижениями! Надеюсь, слишком злоупотреблять не будешь, хотя ты вообще-то свинья, хоть и козел. Хермонский, что вообще козлее и не бывает!

Он подумал, колеблясь и рассматривая ее испытующе, Михаил вообще затаил дыхание, не понимая, что происходит, и о чем речь, и вообще, Азазель как будто забыл, что Синильда ушла всего лишь помыть руки, сейчас вернется…

Наконец Азазель ответил с явной неохотой:

– Чувствую, будут с тобой неприятности. Но… хорошо. Беру под свою защиту.

Она вздохнула с облегчением:

– Я не подведу тебя, Азазель. Ты же знаешь, я не соглашалась на твои условия только потому, что если приму, то приму. Я останусь сразу?

Он покачал головой:

– Ты же не зверь бездомный?.. Нужно сперва найти тебе нору, бумаги, деньги. Давай завтра?

Она сказала жалобно:

– Азазель…

– Тебе это не идет, – предостерег он с холодком. – Ты из тех, кто требует.

– Не видишь, я пробую приспособиться…

– Не тот случай, – отрубил он. – Ладно, вызову завтра сам, хорошо? А я пока подыщу для тебя квартиру из числа съемных, выправлю кое-какие бумаги. Хорошо, наличности тебе много не понадобится.

Михаил все время прислушивался к шуму воды в ванной, а когда там все затихло, повернулся с трепещущим сердцем к Азазелю. Тот все понял, но как будто нарочито замедленным жестом провел рукой сверху вниз черту в воздухе, вспарывая заодно и пространство.

Аграт почему-то улыбнулась Михаилу, кивнула заговорщицки и протиснулась на ту сторону, где полыхают багровые огни.

Через пару секунд хлопнула дверь ванной, появилась Синильда, на ходу вытирая полотенцем голову:

– Не могла не помыть голову, уж простите!.. На улице такой пыльный ветер… У тебя прекрасный фен, Азазель! Минута – и волосы сухие, зачем только и вытираю…

– Привычка, – сообщил Азазель, – вторая натура.

Синильда сказала с ноткой зависти в легком игривом голосе:

– У вас такой вид, что снова в путешествие?.. На самолете в дальние страны?

– Не такие уж и дальние, – ответил Азазель.

Она вздохнула:

– Но обязательно в южные… верно?

Азазель развел руками:

– А куда еще? Мы и так на севере. Только в южные.

– А почему бы вам не взять бедную девушку на свои Мальдивы? – поинтересовалась она жалобным голосом, но слишком жалобным, чтобы было видно, что не всерьез, а шутка такая, а так она не претендует ни на какие Мальдивы, хотя, конечно, если вдруг предложат, то вот она вся. – Я бы вам там кофе готовила, тапочки приносила…

– На Мальдивах неспокойно, – сказал Азазель со вздохом. – Там богатые залежи лантана и скандия нашли, туземцы сразу же потребовали независимости! Кое-кто подсуетился, оружие тайком завез, лобби нанял… Так что сейчас там отдыхают с коктейлем в одной руке, пистолетом в другой.

– Да, – сказала она печально, – значит, Россия в самом деле последний островок стабильности в этом мире?

– Точно, – подтвердил Азазель. – Никому мы не нужны… Что будешь кушать? Пирожные тебе можно?

– Мне нельзя, – ответила она с достоинством, – но можно.

– Тогда начни с салата, – посоветовал он, – рябчиков, осетрины, а потом пирожные…

Против ожидания, она насытилась быстро, явно успела где-то перекусить, допила кофе и прощебетала:

– Азазель, у тебя такая просторная лоджия… Целый зал!.. Можно я туда перенесу этот кувшин с цветами?

– Неси, – разрешил Азазель благодушно. – Увидишь заодно, что у меня этих цветов там целая куча. Даже не помню, откуда взялись… В горшках! Если не подохли, можешь полить. Там и лейка где-то в уголочке.

Синильда умчалась на веранду, Азазель сказал тихо:

– Вообще-то я бы ее взял… как прикрытие. Мы двое выглядим очень серьезно, а когда с такой красоткой, то каждый поймет, что молодые здоровые мужики прибыли развлекаться.

Михаил охнул:

– Ты что?.. А вдруг опасно?

– Ну ладно, – ответил Азазель легко, – если ты так говоришь, то не стоит, ты прав.