Подземный корабль

Мстислав Романович обратил на него внимание, потому что тот был как-то слишком молод, чтобы иметь настолько уверенный взгляд. Но веселился он вместе со всеми и смеялся так, что вытирал слезы. Должно быть, чей-то наследник, которому выпало редкое счастье родиться с головой на плечах.

Ляттемяэ проследил за его взглядом.

— Заметил парня с ноутбуком? Любуйся — вот перед нами представитель нового поколения. Даже мы такими не были, у этих прямо кровь с клыков капает! Я несколько раз видел его на разных тусовках, и кто-то мне про него рассказывал. Он по образованию биолог. И уже к окончанию института смог приватизировать и продать буржуям крупное биотехническое производство. Да, поговорил с замшелым директором, развел его на приватизацию и уговорил сдать завод французам за совершеннейшие копейки. Не знаю точно, какова реально была его роль, но откат от новых владельцев ему обломился грандиозный. Может быть, ребята гонят, но мне говорили, что у него где-то десять лимонов лежит. При этом он человек очень разумных трат, даже на машине с шофером экономит. И совсем ведь молодой — лет двадцать пять ему, не больше. Вот такой непростой чувак.

— Странно, что за подобные дела ему голову не проломили, — принялся размышлять адвокат.

— Парень очень правильно сыграл в плане человеческого фактора. Он и сейчас ходит без охраны. Умеет выстраивать отношения.

— Не верю я в такие истории. На дворе не девяностый год, когда умный и наглый студент мог за три месяца сделать себе состояние. Раз у него получился такой фокус, значит, за ним стоит кто-то очень ресурсный.

— Как хотя бы его зовут? Надо же знать, на кого теперь равняться в бизнесе, — вежливо поинтересовался Морохов. В действительности блестящая карьера непростого биолога не слишком его заинтриговала, на таких персонажей он насмотрелся.

— Александр, фамилия начинается на Л, сейчас я скажу точно… — ответил Егор.

И он попытался назвать фамилию, но так ее и не вспомнил.

6

Страницы из дневника Александра Л., написанные им в курительной комнате салона “Британская империя” под картиной “Лорд Веллингтон воодушевляет британских солдат перед сражением при Ватерлоо”.

Тот, похожий на хана Батыя, не смог запомнить мою фамилию, и это хорошо. Пусть так и будет — Александр Л. Излишней известности я не хочу, и без того уже в нескольких журналах проскакивали мои фотографии. Вот и сейчас передо мной на письменном столе валяется глянцевый том, на его страницах репортаж с корпоративного праздника одной крупной российской компании. На первом плане — две увесистые, улыбающиеся рожи, я попал в кадр случайно, наполовину скрыт бокалом шампанского и, к счастью, обойден подписью.

Историю моего странного успеха следует отсчитывать от того, давнего уже дня, когда я впервые пришел работать в здание, на котором висела вывеска: "Молодежный центр науки и культуры имени Дмитрия Ульянова". Там меня встретили черное офисное кресло, напоминающий школьную парту, стол и настенная композиция из заботливо выпиленных кусочков деревянного шпона. В центре ее, жертвенно подняв руки, стоял космонавт. Там и сям были рассеяны ученые в очках и с микроскопами. Хитрый профессор с бородкой держал наклоненную колбу, рука его находилась как раз напротив зада космонавта, и казалось, что дедушка сейчас поставит звездному страннику клизму.

Мой бывший однокурсник Борис Левитин объяснил мне, чем надо будет здесь заниматься: "Требуется человек, который сможет вписать в новую жизнь один бредовый объект. Я могу порекомендовать тебя директору, ты станешь менеджером по бизнес-развитию, ну, или тебе могут придумать любое название".

Итак, речь шла об этом Центре науки и культуры — неясном, но очень пафосном проекте, задуманном в ту пору, когда силы государства окончательно иссякали. С 1971 по 1986 год он, подобно баобабу, неохотно и медленно вырастал посреди узкой незастроенной лощины. Сооружать его вздумали не то чтобы на окраине Москвы, а как-то помимо нее — засунули в некий карман между двумя железнодорожными ветками, куда надо было добираться многими и нечасто ходившими видами транспорта. Но первый директор сразу сумел сделать это место знаменитым. Неформальный клуб, место встречи с российским студенчеством, с молодостью страны, все герои того времени выступали в его конференц-зале. Ельцина туда привозили — еще не президента, еще в опале. Даже посол США не поленился посетить знаменитое место и вглядеться в лица нашей молодежи.