Подземный мир Лайама

— Не думала о таких вещах, как реинкарнация. Кажется, во времена Тейи эти вещи изучали, считали чем-то вполне существующим, но наша наука утратила многие знания, и эти тоже. Я не знаю, не пробовала вспомнить. Но ты чем-то мне знаком.

— Мы созданы друг для друга, и, видимо, еще века назад.

— Так кем ты был, Лайам, в этих прошлых жизнях?

— Я не помню цельных биографий со всеми подробностями. Возможно, если почитать о событиях или жизнеописания некоторых деятелей… Но знаешь, что странно, та история, что у нас есть, немного идет в разрез с тем, что я помню.

— Ты правил государствами?

— Да чем я только не занимался, малышка. Но часто устраивал войны. В этой жизни, я чувствовал, я постигаю какой-то новый опыт, не деструктивный. Я должен что-то создавать здесь. Вытаскивать человечество из задницы.

— А ты хочешь это делать? Ты всегда говоришь, что ты просто исследователь, что ищет правду.

— Да…

— Но этот поиск у тебя каждый раз выливается в организацию процессов и создание государств.

— Прошлое не перечеркнешь, есть такое во мне, и оно проявляется. Но я не хочу ничем править, сколько можно? Надо заниматься чем-то новым.

— Спасать миры?

— На это я тоже не подписывался. Мне было приятно узнать, что за спасение мира здесь ответственна ты. Я лишь тот, кто найдет, как это сделать.

— А что странного в нашей истории и в твоей памяти об этом?

— Я не помню ни одной жизни под землей, понимаешь?

— А мы и не под землей.

— Ты поняла, о чем я.

— Ты не жил здесь никогда? В пещерах, под земляными сводами?

— Вот именно. Когда речь шла о тысячах лет со дня катастрофы, я еще мог это списать на разные обстоятельства, хотя не перерождаться две тысячи лет, это многовато. Но сто двадцать тысяч? Это просто невозможно.

— Почему?

— Невозможно и все. Я помню жизни, и они были вроде бы недавно. В мире с домами до небес. С небом и нормальными облаками. Иногда я вижу сцены как будто бы вообще не отсюда, прямо сейчас, как будто я живу где-то еще, а здесь, часть меня.

— Так может ты не отсюда?

— В каком смысле, девочка?

— Я думаю, и я тоже не совсем отсюда. Мне тоже этот мир казался немножко… чересчур. Мы с тобой из другого мира.

— Ты полегче, Нурлан ведь сидит там и развесил уши.

— Просто смешной разговор двух молодых людей о своих фантазиях, чего тут такого?

Лайам засмеялся:

— Верно.

— Если такая вещь, как реинкарнации действительно существуют, — проговорила девушка мечтательно, глядя в потолок палатки, — то и миров может быть множество и жить можно во всех. Вот мы жили где-то не здесь, где была цела Тейя… Иногда мне кажется, что и называлась она не так…

— Салли поначалу сбивался, называл Тейю Землей, и говорил, что видел мир, где планета называлась так.

— Земля… — пробормотала девушка, — Не знаю, может я не оттуда. И ты не обязательно с Земли или Тейи. Да и не так важно, где тот мир, и откуда мы. Мы просто реинкарнировали здесь, потому что этот мир нуждался в нас. Этот мир для нас лучшая реализация того, что мы из себя представляем. И у нас здесь задача.

— Я меняюсь, пробую что-то, — согласился Лайам. — Я отправился в это путешествие за Барьер именно за тем, чтобы узнать, что случилось с этим миром, и нельзя ли как-то все это исправить. Выбраться на поверхность планеты. Потом оказалось, что планеты давно нет, но есть другая, к которой мы летим, и пролетим мимо, если ничего не сделать. Так что мы здесь оба, чтобы изменить этот потерявшийся мир.

— Все это так захватывающе! — протянула Амели. Потом взглянула на выход из палатки, и проговорила: — Но мне надо отойти.

— Куда?

— Как ты там говоришь Лайам? Квадратный бог! Тебе действительно не понятно, куда можно девушке отлучиться из палатки ненадолго?! В туалет!

— Наверное, мне стоит тебя проводить.

— Вот уж вряд ли. Я справлюсь, Лайам. В этом деле мне точно помощь не понадобится.

— Но здесь опасно, шутница.

— Там Нурлан, он следит за обстановкой, успокойся. Я не буду отходить далеко.

— Только не на виду у Нурлана, я тебя умоляю.

— Конечно, нет!

Она выползла из палатки. Лайам хотел было уже поправить матрас да улечься, как вдруг девушка неожиданно заглянула снова.

— Нурлан пропал!

— Как это?!

— Его нет!

— Может он тоже отошел куда-то по такому же делу?

— Я чувствую, Лайам, его нет!

Ругнувшись, Лайам вылез из палатки вслед за ней. Здесь совсем стемнело. Костер они не разводили, но одиноко лежал фонарь, там, где вроде бы собрался просидеть всю ночь Нурлан.

— Ну отлично, наш охранник решил, что двое детишек с имперскими амбициями его достали, хватит рисковать из-за них шеей, и сбежал!

— Ты правда так думаешь? — обернулась на него Амели.

— Ты совсем юмор не понимаешь? Но лучше бы это было так, потому что иначе, это будет означать, что его утащила какая-то тварь.

— Нурлан никогда не сбежит. А вот погибнуть. Я чувствовала…

— А я чувствую, что этот ускоглазый мудрец не умрет. У нас не та история.

— Его с нами не должно было быть в конце. Я знала. Вот это и случилось. Но нужно поискать, вдруг он все же пока с нами, просто ранен, нуждается в помощи.

— Так, подожди-подожди, надо подумать. Он видел следы… Возможно, он пошел по ним, чтобы проверить…