Поджигатель

Когда она закончила, то была измотана слезами и гневом. Женя задала один вопрос: «Что ты хочешь делать?» «Я хочу развестись», — Ирина тяжело вздохнула, услышав собственные слова. Она уже не в первый раз думала об этом, только впервые произнесла вслух. «Тогда разводись», — сказала Женя. «Что на это скажет мой отец?» — слова вырвались так быстро, что не могла отрицать правду. Ей было почти тридцать, и она беспокоилась о том, как отец отреагирует на её решения. Он диктовал ей жизнь, когда она училась в школе, и когда вернулась за матерью, было проще сделать так, как он сказал, чем рисковать столкнуться с гневом. Выйдя замуж за Кирилла, Ирина переложила ответственность с отца на мужа.

Когда Ирина услышала эти слова — «тогда разводись» — в её сознании что-то произошло. Долгие годы отец говорил ей, что ей нужно помогать и поддерживать, как её матери. А поскольку Кирилл появился в её жизни, когда она толком не могла понять, чем хочет заниматься, и искала работу, лишившись главной мечты в своей жизни — танцев, ложь только усугубилась. Было легко позволить ему заботиться обо всём — от счетов за коммуналку до выбора места жительства.

Ирина привыкла делать то, что он говорит, встречаться с людьми, которые ему нравятся, и, как показало платье, носить ту одежду, которую предпочитает муж. Она была в этом браке ради других людей, а не ради себя.

Сидя с Женей, Ирина не видела причин оставаться с Кириллом. Её работа в спортзале приносила более чем достаточный доход, чтобы жить самостоятельно, а поскольку муж считал это её маленьким хобби, он никогда не знал, сколько она зарабатывает. Ирина вкладывала свои доходы в сбережения, которые за последние несколько лет значительно выросли. Она не нуждалась в муже материально и не хотела его ни эмоционально, ни физически. Осознание того, что осталась с ним, чтобы не расстраивать отца, делало ситуацию ещё более невыносимой.

«И что теперь?» — спросила Ирина. Принять решение о расторжении брака — это одно. Знать, что делать дальше, — совсем другое. Женя нашла блокнот, и они вместе составили список того, что нужно сделать Ирине. Это было самое простое. Прошло ещё несколько недель, прежде чем Ирина согласилась посмотреть квартиры и отвезти коробки с вещами на хранение к Жене. Через несколько недель она нашла жилье и набралась смелости сказать Кириллу, что уходит от него. Это не заняло много времени, как только начала действовать.

Она подозревала, что муж всё время соглашался и подписывал документы, потому что не ожидал, что жена пойдёт до конца. Не было ничего, с чем можно было бы не согласиться, из-за чего можно было бы поссориться. Не было детей, которых можно было бы обидеть. Ирина позволила Кириллу забрать квартиру, в которой они жили, потому что она ей никогда не нравилась. «Это идеальный вариант, пока мы не заведём семью. Потом мы купим дом, а эту квартиру будем сдавать в аренду», — его планы, всегда его. Она больше никогда и никому не позволит так поступать с ней. Настало время для собственных планов, какими бы они ни были.

Развод окончательно оформили через неделю после пожара. Ирина была слишком расстроена этим потрясением, чтобы праздновать, и ещё не сказала отцу. Тётя Вика обеспечила её жильём, но без Жени Ирина каждый день ходила бы в одном и том же наряде. Подруга давала ей одежду из магазина, а потом следила за тем, чтобы дни Ирины имели структуру и цель, а не были заполнены просмотром сериалов, прячась на диване от окружающего мира. Что Ирина и хотела делать.

Но если Женя в ту первую неделю настроила её на позитивный лад, то работа поддерживала Ирину. У неё были клиенты, которым она была нужна; ученики, которые записывались на занятия, не говоря уже о Кате, ученице, которую она обучала частным образом и которая была талантливее почти всех танцоров, которых Ирина когда-либо встречала. Каждый день работа давала ей повод для радости.

В конце концов, она скажет отцу, что развод окончательный. Когда у неё будет новая квартира. После того, как Тимофей уедет.

Опять.

— Цыплёнок», — сказала она себе.

— Правда? А я думал, что она пахнет пирожными.

Ирина завизжала и подпрыгнула, книга упала на пол. Она была так погружена в свои мысли, что не услышала, как подъехал внедорожник Тимофея и как открылась дверь. Джина подошла к ней, положила пережните лапы на ногу, и что это было — утешение или царапины — она не знала. Да и не важно. Погладив собаку, Ирина нашла себе занятие и помогла сердцу перестать колотиться. Она поняла, как привлекательно иметь домашнее животное.

Тимофей подошёл и сел на край дивана.

— Прости. Наверное, сегодня был мой день, чтобы подкрасться к тебе, — сказал он.

— Значит, завтра моя очередь?

— Возможно. Если тебе станет легче, то Андрей Строгов вчера меня до смерти напугал.

Ирина рассмеялась, взяла книгу, нашла место, где читала, и вставила закладку.

— Где ты его видел?

— Он заходил на станцию. С мороженым, — сказал сыщик.